Плакса

Поднимаю чашку с чаем, и она чокается со мной стаканом, наполненным жутко полезной по её мнению зелёной жижей.

— Давай устроим девичник? Мартини и «Дневник памяти»? Или Ром-Кола и «Пираты Карибского Моря»?

Уже знаю, что выберу. Не могу больше плакать, а значит, никаких мелодрам.

— Ром и Пираты, — киваю я.

— Отличный выбор.

Ох, чувствую, как сильно у нас будут болеть головы на следующее утро.

Дом Коллинзов действительно впечатляет. Двухэтажный современный коттедж с большими окнами и массивной деревянной парадной дверью. Перед домом зеленая лужайка и стоянка для машин, а позади благоухающий сад фруктовых деревьев. О том, как устроено внутреннее пространство, уже тоже знаю. Спасибо Мари. Она мне все уши прожужжала об их прошлогоднем ремонте. На первом этаже гостиная, кухня, совмещённая со столовой, есть ванная комната, кабинет отца и прачечная. На втором этаже четыре спальни, к каждой примыкает собственная ванная комната, что не очень выгодно и экономично, но зато круто.

Воздух пахнет яблоками и зноем. Конец июля все же — как и полагается, на улице адское пекло. Но даже в этой жаре чувствую себя гораздо лучше, чем дома. Здесь нет ощущения, что мой череп сжимают клешнями. Может, скоро все и наладится?

Мари делает движение, как будто снимает шляпу и кланяется.

— Родителей нет, вернутся только завтра ближе к вечеру. Так что дом полностью в нашем распоряжении, — она пытается копировать какой-то акцент, с которым, по её мнению, говорят пираты. Но мне кажется, так звучат люди, у которых есть второй ряд зубов. — Прошу на борт, миледи.

Но это вроде весело, так почему бы не поддержать её.

— На абордаж! — взвизгиваю я и, смеясь, бегу к дверям.

Пританцовывая и напевая пиратскую песенку — «пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо и бутылка рому» — мы поднимаемся на второй этаж в комнату Мари.

Типичная девчачья спальня. Слава богу, не розовая. Светло-салатовые стены гармонируют с зелёным покрывалом, устилающим кровать. На письменном столе небрежно разбросаны журналы, из под которых выглядывает компьютер. Но главная деталь — это невероятных размеров шкаф, в котором, наверное, может жить ребёнок лет пяти, как в полноценной комнате, и громадное зеркало рядом с ним. Кто-то очень любит смотреть на себя. Но, думаю, этим грешат все девушки.

Подруга включает фильм, а я раскладываю на кровати наши сокровища, купленные в ближайшем супермаркете, и наполняю бокалы.

Ну что? Вот и начинается новый этап моей жизни. Надеюсь, Мари и Капитан Джек Воробей помогут не свернуть с пути.

Черт. Меня что, сбил автобус? Я в больнице? Откуда столько света? Не могу глаза открыть, возникает ощущение, что их залили горячей лавой, а голова просто раскалывается. Что вообще происходит?

Разум постепенно проясняется, и всё-таки удаётся разлепить глаза. Вижу зелёное одеяло и белокурые волосы на соседней подушке. Ура, девичник удался! Но вчера не было так хорошо, как сегодня плохо. Нужно выпить аспирин и лечь дальше спать.

Встаю в поисках своего рюкзака, кажется, в нём были таблетки. Найдя и аспирин и воду, проглатываю свою порцию и толкаю Мари. Она быстро выпивает лекарство, не открывая глаз и что-то невнятно мыча, и зарывается в одеяло. Август и одеяло. Ненормальная девчонка.

Только вот у меня сна теперь ни в одном глазу. Если уж просыпаюсь с утра, то заснуть обратно не получается. В голове шумит, и все тело ломит. Наверное, последний стакан был лишни. Ну, или пять последних стаканов. Думаю, душ поможет хоть немного почувствовать себя человеком.

Тихонько встаю с кровати и, прихватив из рюкзака зубную щётку, начинаю искать в шкафу полотенце. Боже, в этом безобразии невозможно вообще что-либо найти. Не знаю, как Мари может одеваться так хорошо и опрятно, когда её вещи лежат цветными кучками на полках. Хотя есть одно предположение: она носит настолько облегающие вещи, что они разглаживаются прямо на ней. Благо фигура позволяет. Ладно, будем надеяться, что полотенца хранятся в ванной.

Пытаюсь тихонько пройти через Армагеддон, который находится на полу, но цепляюсь за что-то и с грохотом падаю. Черт, это больно. Мари подскакивает с кровати и мутным взглядом смотрит на меня.

— Ты пытаешься меня убить? Ох, кажется, голова сейчас лопнет, — скулит она и хватается за голову. — Что ты тут ковыряешься? Ложись спать.

Пошатываясь, встаю и потираю ушибленную пятую точку.

— Прости, я не специально. Тело не слушается. Мне нужен душ и желательно новая голова, — жалуюсь я, ощущая как виски сжимает невидимыми тисками.

— Иди в спальню напротив, — машет на дверь. — Мне нужно ещё часов тридцать спокойного сна, чтобы снова стать живой, — Мари зевает и ложится обратно в кровать, тихонько постанывая.

Бедняжка Мари. Кажется, ей всё-таки хуже, чем мне.