Страница 36 из 47
- Кто?
- Манипулятор - кто воздействует на магическое поле... Ты что, совсем ничего не знаешь? А как же работаешь?
Красивые брови девушки изумленно взмыли, собрав на чистом лбу мгновенные морщинки.
- Полинка, я совершенно случайный человек в вашей колдовской компании. Спроси у Ивлева. Меня черт занес в ту аномальную зону, а дальше все само закрутилось...
Матвеич начал было рассказывать, но в "комке" словно щелкнуло реле, включая тормоз:
"Зачем ей знать?"
События последних недель убедили врача, что скромно молчать – гораздо безопаснее, чем откровенничать. Не рассказал бы прокурору о шаманских мороках – Ивлев бы не заинтересовался. Не выдал бы Ивлеву невидимость - не сидел бы здесь, за тридевять земель от Лены.
Лена... Образ девушки, уже слегка потускнел, отдалился, стал казаться не вполне реальным, а чем-то былым, уравненным с легендами или сказками... Врач Горлов вздохнул, отгоняя воспоминания о сплаве. Сколько всего случилось с тех пор – даже и не верится... Возникшую жалость к себе, невезучему, оборвал окриком:
"Надо жить здесь и сейчас!" – и ловко вывернулся из начатого некстати рассказа о своих похождениях:
- ...спасибо Ивлеву, разъяснил, где я начудесил. Мне еще азбуку учить...
Полина отвесила комплимент:
- У тебя силища немерянная. Я запись посмотрела – ты меня...
"Запись?" - ужаснулся Матвеич. - Мне и в голову не пришло! Конечно, эксперименты ведутся под запись… Тогда она все знает? Господи, и после этого пришла? Да она меня ненавидеть должна, со страшной силой!"
Эта мгновенная паника отразилась, наверное, на его лице. Полина положила ладонь поверх широкой лапы Матвеича, успокоила:
- Саша, не переживай так...
- Я чуть не ....
- Ты же не нарочно...
- ...убил тебя! Мне показалось, что ты ...- горячая оправдательная речь Матвеича накладывалась на слова Полины, переплеталась с ними.
- ...Аркаша рассказал потом, что ты разрядился...
- ... вот я и психанул…
- ...на стрелку и рикошетом... Я же напротив, а это опасно, мы так не...
Матвеич резко затормозил, сообразив, что собеседница не помнит собственного нападения, и считает, что "вырубил" он ее раньше, в самом эксперименте!
- ...и тебя всерьез не принимали. Так что я сама виновата, - закончила Полина.
- Ну да. Не стой под стрелой!- Подпустил иронии осмелевший врач.
- Сказал бы: товарищ, там ходи, здесь не ходи - снег башка попадет, совсем плохой будешь, - в тон и очень точно процитировала девушка.
Посмеявшись, они словно сняли груз со своих душ. Беседа пошла живее. Полинка рассказывала о себе, о лаборатории, о Москве, о предстоящем отпуске, о пустяках совершеннейших, пока не исчерпались все темы. Наступившее молчание показало, что пора расставаться.
Полина встала, вскочил и Матвеич. Глядеть в её глаза, слегка задирая голову, он уже привык, поэтому искал намек на продолжение. Отстранив свои магические способности, он рискнул исподволь прозондировать намерения девушки:
- Я тебе массаж сердца делал, синяки должны остаться. Не проверяла?
Игривый тон Матвеича был правильно понят Полиной. Та хмыкнула, прикоснулась к бюсту, как бы поправляя:
- Так это массаж сердца был? А я, глупенькая, не постигла! Смотрю видео и гадаю - чего ты меня тискаешь, как семиклассник в подъезде? Косточку в лифе сломал, пуговку оторвал. Да еще и обслюнявил. Кто же так целует?
- Это искусственное дыхание, - осмелел Матвеич. - Изо рта в рот, называется...
- Ах, дыхание! Разве так оно делается?
Сомнений в обоюдности желания уже не осталось, губы сошлись, рука Матвеча выключила свет. Скрипнула слабонервная пружинка матраса, зашуршали одежды, отшвыриваемые на пол. В неверном свете фотодиодов-индикаторов модема на стене долго двигались неясные тени...
*
- Сотворили файербол, быстро!
Тренировка проходила в тире, высотой со школьный спортзал. Вел занятие Роберт Овсеенко, самый сильный колдун, самодовольный парень лет тридцати с узкими плечами и округляющимся животиком. Аркадий, Ахат, Рафик и Матвеич стояли в своих секторах для стрельбы.
Горлов с осторожностью "открыл макушку", создал воронку энергии, идущей со второго уровня, судя по серо-стальному цвету. Затопив себя заемной энергией до плеч, быстро скатал тугой шарик, стал баюкать его в ладонях.
Брюзгливо оттопырив нижнюю губу, наставник легким щелчком послал свой огненный шарик в поясную мишень. Бумага в центре щита вспыхнула и осыпалась черными лохмотьями.
- Вот так, быстро и метко! Ну, начали, каждый по своей мишени, по очереди, сначала ты, Горлов!
Роберт обращался к Александру Матвеевичу только по фамилии, хотя все остальные звали его - кто Сашей, кто Алексом, кто Матвеичем. Первый бросок новичка получился неточным - файербол пролетел мимо мишени, разбрызгался искрами по бетону стены.
- Круто, лимита! А прицеливаться не пробовал? – Ехидно поинтересовался Роберт, отворачиваясь к остальным.
Александр Матвеевич психанул, разозлился на себя и на этого наглого парня, постоянно подчеркивающего, что Горлов – лапотник сибирский! Не глядя на успехи остальных, снова прицелился в щит, сделал пасс снизу, как в детстве на реке бросались илом. Желтая плюха плавно развернулась на лету и прошибла в толстенной фанере дыру с баскетбольный мяч. Обугленные щепки посыпались на пол.
- Ты что, обалдел? Без команды, да еще с такой силой? Надо маленькие!
Роберт орал, но Матвеичу в его голосе слышались страх и зависть – такого заряда еще никто не выдавал. Во всяком случае, остальные колдуны одобрительно показали большие пальцы. Рафик попросил: