Гостья Межмирья

Он быстро наклонился, вытирая нож о плащ убитого Альгираэля. Кажется, в его глазах не было даже сожаления.

Кто-то говорил мне, что эльфы никогда не убивают соплеменников. Что это считается тяжким преступлением. Что прежде всего остроухие ценят чистоту крови и свой народ. Впрочем, доведенный до отчаяния способен еще и не на то.  Кто не станет бороться за себя, если такое выпадает на его долю?

Я смотрела ему вслед и понимала, что сейчас по-настоящему бессильна. Альгираэль погиб, защищая меня, Агату.

Сама же я не в силах ничего изменить. Этот мир принял меня, но и я должна принять новые правила. А чтобы их принять, нужно хотя бы выучить.

Как я была самонадеянна и глупа, как сильно ошиблась.

Лейритиэль стремительно исчез в роще алодрев. Вихрь красных листьев окончательно скрыл следы эльфа. Будто его здесь и не было.

Я зажмурилась, ощутив объятия Тиральда. Запах горьких трав и его тепло снова со мной.

Светлые Сестры, какое же это счастье, быть живой. Какое счастье знать, что все закончилось. Пусть даже и так…

***

Лучи света несмело заглядывали в комнату и постепенно заполняли ее, набираясь решимости. Колокол, возвещающий о времени в Ористайне, только что ударил пять раз. Спать мне больше не хотелось, да и не получится, наверное.

Прошло два дня, как мы вернулись в крепость.  Дорога назад была несложной. Даже Тропа Слёз благополучно выпустила нас, подчиняясь древней магии эльфов. Ее зачаровали лишь не пускать гостей к Лабиринту. Обратно можно идти смело.

Я привстала на кровати и посмотрела на Рида. Мальчик полусидя спал в неудобном кресле. Лекарь Грасс очень испугался за истощенное дальним переходом здоровье эллин-ран и велел парнишке не отходить от меня.

Честно говоря, я безумно обрадовалась и тому, что мне опять уделяют столько внимания и тому, что снова вижу знакомые лица.

Стоило только часовым возвестить о нашем приезде, как мальчик выскочил навстречу и бросился обнимать меня. Надо же!

- Рид, - негромко позвала я. – Эй, Рид, проснись.

Он открыл глаза и потянулся, разминая затекшее тело.

- Доброе утро, эллин-ран Агата. Простите, я не думал, что вы проснетесь так рано. Вам что-нибудь нужно?

- Я хочу принять ванну и поесть.

- Как скажете, - улыбнулся Рид. – Но сначала выпейте снадобье.

Он подошел к столу и принялся растворять в воде порошок, изготовленный Грассом из каких-то трав.

- Не нужно, я уже хорошо себя чувствую, - скривилась  я, вспоминая мерзкий вкус зелья.

- Ну уж нет, - твердо заявил Рид. – Грасс велел следить за вами и я буду следить. Представьте только, что со мной сделают, если вы вдруг умрете?

- Рид! Как ты смеешь? – возмутилась я.

- Не спорьте, эллин-ран, - проговорил мальчик, подавая мне кружку. – Пейте. Я не хочу быть слугой у какого-то грубого и злого рыцаря, а потому мне невыгодно вас терять. Пейте.

Он смотрел на меня так строго, что я даже как-то оробела. Перед слугой-мальчишкой! Похоже, даже Лабиринт не изменит тебя, Агата.

- А вот возьму и расскажу лорду, что ты дерзишь мне, - пригрозила я.

Рид только улыбнулся своей плутоватой улыбкой.

- Не расскажете, я вас уже знаю. Пейте, эллин-ран, а не то я Грассу пожалуюсь и тогда вам самой не поздоровится.

- Далеко ты пойдешь, - хмыкнула я и нехотя глотнула терпкого питья.

Рид гордо надулся и поучительным тоном проговорил:

- Риардин Могучий, основатель ордена талиеров, говорил, что нельзя стать хорошим лордом, если не научиться быть хорошим слугой.

- Хорошие слуги держат язык за зубами.

- А добрые господа всегда ценят своих слуг. Вы пейте-пейте.

- Язва малолетняя, - вздохнула я.

В зеркале по-прежнему отражалась невысокая светловолосая девушка с приятными чертами лица. Правда, изрядно похудевшая и как будто постаревшая на несколько лет.

Вытерев волосы досуха, я тщательно их расчесала. Надо же как отросли. Вместо короткого, едва касающегося лопаток, хвостика, появился целый хвостище. Никогда не носила такую длину и вряд ли стала бы носить. Хотя, и отрезать теперь жалко. Да и вряд ли в Ористайне есть приличная парикмахерская – просто слово из прошлой жизни и чужого мира.

Я внимательнее всмотрелась в свое отражение. Минуточку, а что это?

Не слишком заметная на светлых волосах, седая прядь явственно проступила у правого виска. Не может быть, чтобы я вот так вот поседела. Это не простой признак старения, это метка, оставленная мне Лабиринтом. Чтобы я всю жизнь помнила о том, что совершила и где побывала.

Глядя на себя, я как будто заново знакомилась с собственным лицом. Заострившиеся черты не были прежними. Это все еще я….но другая. Даже глаза, кажется, стали темнее. И волосы. У Марины не было седин, но они есть у Агаты.

- Меня зовут Агата, - тихонько проговорила я, отводя назад серебристую прядь. – Моё истинное имя – Агата.

Стоп, подождите…Где-то я уже видела это. У кого-то…

Не может быть! Тиральд. У него точно такая же седина на виске. Белая прядь, ярко выделяющаяся на фоне черных волос. Метка, оставленная Лабиринтом. Значит, он тоже был там.

Но ведь…Разве он даррит?

Мои размышления прервал Рид. Мальчишка деликатно постучал в дверь и, не входя, спросил, можно ли войти.

Увидев меня в прежнем одеянии – белой рубашке, коричневых брюках и кожаной жилетке, маленький джентельмен отметил, «что эллин-ран чудо, как хороша и никакой Лабиринт ее не испортит».  Сомнительный комплимент, надо полагать.