Гостья Межмирья

Часть первая.

Я открыла глаза и едва сдержала крик.

Прямо надо мной стояли двое. Да еще какие двое! Огромные жилистые парни с темной грубой кожей и(о, ужас!) клыками из-под верхней губы! Я даже не знала, можно ли их людьми-то назвать. Кто они?

У каждого из незваных гостей на шее висели ожерелья из костей, а в ушах были продеты небольшого диаметра кольца, вроде тех, что носит неформальная молодежь и называет их тоннелями. Из одежды двое имели только набедренные повязки из шкур, да нечто вроде меховых подтяжек на плечах. Фигуры у них были как у лихих бодибилдеров, а запах такой, что мама дорогая! Кроме всего прочего, у этой странной парочки имелись остроконечные уши, выглядывающие из-под угольно-черных волос.

Они смотрели на меня своими темно-коричневыми глазами и о чем-то негромко переговаривались на странном клокочущем языке.

Я же возлежала на куче сена и ощущала, как оно колется через одежду. Плохое сено, некачественное. Голова моя болела так, что я не могла и моргнуть, чтобы не причинить себе боль. Где я? Что со мной было? Почему эти двое так на меня пялятся? А кто они вообще?

- Глох трэтх? – спросил один, указывая на меня своей огромной ручищей.

- Чего? – простонала я, хватаясь за лоб.

- Трэхт атэр грррап! – заключил второй.

- Ребят, не понимаю я вас, говорите понятней, - добавила я и попыталась подняться.

- Аррээ! – закричал один из неизвестных и замахнулся на меня кулаком.

Глухой удар и я провалилась в темноту. Лишь чей-то грубый голос откуда-то сверху пророкотал:

- Трэхт алфэр, урно дэж.

Второе пробуждение было еще хуже первого. На этот раз я лежала на голой сырой земле и видела, как по стене скользит мутный луч луны.

Так, стоп! А где это я?

Опираясь на локти, я привстала. Моя роскошная юбка до колена была почти разодрана и превратилась в мини, от блузки остались тоже весьма смутные воспоминания. Хорошо, хоть бюстгальтер на месте. Дотронувшись до щеки, я ощутила боль и опухлость кожи. Похоже, меня здорово приложил тот темнокожий тип. Теперь, наверное, на поллица синяк будет.

Я осмотрелась. Непонятное помещение с грубо вылепленными стенами было ярко освещено луной, заглядывающей в узкое и длинное окошко под самым потолком. Где-то справа виделась решетка.  Я в тюрьме?

Преодолевая боль во всем теле, я встала на ноги и подошла к решетке. От туфлей на ногах остались только воспоминания. За ненадобностью я выбросила их в угол.

- Эй, кто живой есть? – негромко проговорила я, взявшись руками за прутья решетки.

Из темного коридора не слышалось ни звука. В воздухе витал тяжелый запах сырости и пота. Я даже не заметила его вначале, но потом закашлялась, ощутив, как он лезет в горло и нос.

- Людиии! Есть кто-нибудь? – уже громче протянула я.

Где-то в темноте скрипнуло.  Напрягла глаза и увидела, что напротив моей камеры есть еще одна. Об этом говорила решетка, смотрящая на мою.

- Кто здесь? – прошептала я. Стало страшно. Мало ли, что за существо может находиться ТАМ!

Послышались шаркающие шаги.

Я вгляделась в темноту и очертания решетки. Шаги были где-то возле нее. Через миг я поняла, отчего, а, вернее, от кого они исходят. Это так испугало меня, что я сделала неловкий шаг назад и упала на землю, больно ударившись копчиком.

- Таррэ! Таррэ! – зашептал старик, протягивая руку. Этот жест выглядел так, словно он хотел меня попросить не пугаться.

Я села и посмотрела на него. Небольшого роста, с длинной седой бородой, одет в жалкие лохмотья.

- Таррэ! – уже спокойнее проговорил он. – А кам ээл!

- Я не понимаю вас… - прошептала я.

Старик округлил глаза, да так сильно, что я даже увидела это в темноте. Он заломил руки и упал колени, схватившись за решетку.

- О эллин-ран! Даарэ дэй! – шепотом закричал он.

Я смотрела на него и не знала, что думать. То, что произошло со мной за последние сутки, можно было назвать сном. Кошмарным, жутким, нереальным сном.

Может, этот старик лишь часть этого кошмара? А, если нет? Вдруг, он сидит в этой камере давно и успел сойти с ума? Не зря же он падает передо мной на колени!

- Я вас все равно не понимаю, - сочувственно покачала я головой.

Старик вскинул на меня горящие глаза, отчего снова стало не по себе.

- Ты, эллин-ран, смеешь говорить на языке высших! Ты смеешь произносить эти слова!

- А что не так в моих словах? – я повела было бровью, но разбитое лицо отозвалось глухой болью и я пожалела об этом намерении.

- О, эллин-ран, не знаю, кто ты, но ты говоришь на языке дарритов, а они – высшие!

Ну что ж! Исчерпывающий ответ! Я ничего не поняла, но решила, что это не так уж и плохо. Раз я говорю на высшем языке, может, мне полагаются какие-нибудь привилегии? Например, меня выпустят из этой клетки?

- А вы тоже знаете этот язык? – спросила я у старика.

- Очень хорошо знаю, - ответил он, подкрепляя свои слова жестом. – Мой дед был дарритом. Я лишь язык ихний и знаю.

Так. Кое-что прояснилось. На русском здесь, оказывается, говорят лишь избранные, в число коих мне и удалось затесаться. Мой товарищ по несчастью утверждает, что я принадлежу к каким-то высшим. Стоп. Если я такая возвышенная, то почему те двое запихнули меня сюда?

- Скажите, а где мы находимся? – тихонько спрашиваю у старика.

Тот поднялся с колен, наскоро отряхнулся и вплотную припал к решетке.

- Мы на окраине Тхароэ, орочьем городе. Всех пойманных на границе их территорий они свозят сюда и держат до решения старейшины.