Страница 15 из 105
60 г. П.Э.
Лучи утреннего солнца ласково гладили серебряные волосы Трандуила, склонившегося над столом. Легкий ветерок нежно играл длинными прядями, спутывая их. Многочисленные инструменты занимали весь стол, придвинутый вплотную к окну. Шторы владелец комнаты снял, работая ночью при звездном свете. В последний раз проведя ветошью по изумрудным листьям, оплетавшим резные серебряные ножны, он отложил свое творение и невольно залюбовался сиянием металла в солнечных лучах. Глубоко вздохнув, Трандуил повертел затекшей шеей, разгоняя застоявшуюся кровь, и снова опустил глаза на небольшой кинжал, над которым он работал последние две недели. Тонкий клинок был заточен с двух сторон, ровный желобок рассекал лезвие надвое, напоминая о том, что это не просто изящная игрушка, но еще и смертельно опасное оружие.
Навряд ли мама одобрит такой подарок, но вот отец точно останется доволен, а уж сам виновник торжества, несомненно, будет в полном восторге. Лаэррос, которому сегодня исполнялось восемь лет, готовился покинуть наконец родительский дом и приступить к обучению во дворце. Маленький камзол уже ждал своего хозяина, Эннель целый месяц расшивала его темно-зелеными листьями падуба с ярко-красными ягодами. Те же ягоды украшали и кинжал, который сейчас Трандуил обернул в отрез плотного красного шелка.
— Ты уже проснулся? — белобрысая голова заглянула в приоткрывшуюся дверь, и ее обладатель протиснулся в образовавшийся проем, прикрыв за собой дверь.
Улыбнувшись, Трандуил повернулся, раскрывая объятия навстречу младшему брату. Лаэррос, счастливо засмеявшись, бросился вперед и прыгнул ему на колени, пытаясь обхватить широкие плечи маленькими ручками. Каждый раз, стоило маленькому Дождику прижаться вот так, крепко-крепко, Трандуилу казалось, что сердце его не сможет выдержать столько переполняющей его любви и когда-нибудь попросту разорвется от невероятного, всепоглощающего счастья. Вот и сейчас старший брат привычно зарылся носом в мягкие пушистые локоны, вдыхая сладкий запах лесной земляники.
— Ты опять утром сбегал в лес? — Трандуил взъерошил тонкими пальцами светлые пряди, встречаясь взглядом с ярко-синими глазами Лаэрроса. Тот покаянно вздохнул, опуская голову, и тут его взгляд задержался на красном свертке, выделявшемся среди хаоса, царившего на столе. Лукаво блеснув синевой глаз, малыш потянулся к ткани, пока брат отвлекся на вспорхнувшую за окном птицу.
— Это что? — Небольшой кинжал, меньше локтя в длину, в руках Лаэрроса казался настоящим мечом. Тот восхищенно проводил маленькими пальчиками по кровавым ягодам, прячущимся в листве. Трандуил положил свою руку сверху, осторожно сжимая и вынимая кинжал из ножен. Солнце сверкнуло на стали, ярким зайчиком пробежав от основания до острого кончика.
— Это тебе, — тихо сказал старший брат, следя за расширившимися от восторга глазами младшего. — Только маме пока не показывай, а то она расстроится.
— Не покажу, — пообещал брат, прижимая к себе свое сокровище. — А ты меня научишь?..
— Научу, — кивнул Трандуил. — Только чуть позже, договорились?
Послушно кивнув, Лаэррос сполз с коленей эльфа и, прижимая к груди обретенное сокровище, исчез из комнаты так же быстро, как и появился в ней. Трандуил покачал головой, улыбаясь ему вслед.
***
Пламя свечей трепетало в шандалах, разбрасывая по стенам неверные тени, отражаясь в глазах сидящих вокруг стола эльфов. Все они напряженно молчали, глядя на застывшего перед картой Тингола. Сложив руки за спиной в замок, Владыка изучал необъятные просторы Белерианда, внимательно разглядывая границы Дориата. Наконец он повернулся к собравшимся, тяжелым взглядом обводя каждого.
— Насколько серьезна для наших границ угроза? — взгляд Эльвэ остановился на Белеге, отбивающем нервную дробь на подлокотнике кресла.
— Отряды орков становятся слишком многочисленными, — доложил страж границ, бросая взгляд на карту. Стремительно вскочив, он подошел к карте, плавно прочертив дугу над востоком королевства. — Со стороны Химлада пока тихо: феаноринги не дают пройти большим отрядам незамеченными. Финголфин шлет вести о вылазках на границах Хитлума. — Рука Белега плавно переместилась на запад, очертив горные цепи. — Они пока легко отбивают их, но участившиеся вылазки с двух сторон заставляют задуматься о злом умысле. И все мы легко можем догадаться, кто стоит за этим.
— На Нан Дунгортеб с каждым днем становится все опаснее. Еще несколько лет и мы не сможем миновать северные границы Дориата без опасности для жизни. Потомки Унголиант не таясь спускаются с Эред Горгорот, заполняя долину, оплетая ее своими сетями.
— Йант Йаур? — отрывисто спросил Тингол.
— Мы удерживаем его, Ваше Величество, — кивнул Белег. — С этой стороны опасность нам не грозит. Но соседство с морготовыми тварями не радует наших воинов.
— Радовать их должны дома, — бросил Саэрос, взмахнув тонкой кистью. — А на границах у них одна обязанность — служить своему королю и королевству.
— Что они и делают. — Белег переглянулся с Маблунгом, незаметно закатившим глаза. Лощеного советника Тингола они недолюбливали, хотя и понимали, что отношение к Саэросу у обоих воинов было предвзятым. Нандо не уставал указывать на мелкие просчеты и неточности, которые иногда случались у обоих военачальников, чем неизменно вызывал глухое раздражение, которое не выливалось в большее лишь благодаря Ороферу, всякий раз успевавшему затушить разгорающийся пожар. Вот и сейчас он поспешил вмешаться, переводя разговор.
— Гонцы от Финголфина и Финрода привезли вести о заключаемом союзе, — вступил королевский советник, заставляя Тингола посмотреть на него. — Они зовут нас присоединиться, чтобы одолеть Моргота и его дикие орды орков.
— Присоединиться? — губы Тингола скривились, будто само слово вызывало горечь. — Им не хватает воинов? Или же они хотят укрыться в случае проигрыша за завесой?
— Они предлагают, — Орофер выделил последнее слово, — вступить в бой всем вместе, обрушив на Ангбанд всю мощь объединенных армий.
— Моргот загубил слишком много синдар, чтобы нолдор просили прислать им еще, — поджал губы Тингол, наливая себе вина. — К тому же я хозяин своего слова, и гибель Дэнетора все еще отдается болью в моем сердце.
Присутствующие опустили головы, вновь погружаясь в воспоминания о кровопролитной войне под светом звезд. Возражения короля были справедливы, но Белег все же осмелился заговорить снова.
— Позволено ли будет желающим добровольно сражаться с Морготом, примкнуть к Финроду и Финголфину?
Тингол долго смотрел на лучника, обдумывая его просьбу. Маблунг подался вперед, ожидая решения своего Владыки. Его горячее сердце жаждало битвы. Саэрос равнодушно крутил в руках бокал, наблюдая за игрой света в темно-гранатовом вине. Орофер медленно качал головой, погрузившись в свои мысли. Белег с надеждой смотрел на Элу, приняв для себя решение присоединиться к войскам в любом случае. Наконец Эльвэ поднял голову, усмехнувшись при виде огня, тлеющего в зеленых глазах Куталиона.
— Я не стану запрещать своим подданным участвовать в этой войне. — Он прищурил глаза, блеснувшие холодом. — Но флагов Дориата на полях сражений быть не должно. Официально мы не принимаем участия в намечающихся битвах.
— Спасибо, Ваше Величество. — Белег поспешно опустил голову, пытаясь спрятать довольную улыбку. — Позволено ли нам будет донести ваше решение до воинов?
— Позволено, — кивнул Тингол, переводя серьезный взгляд с Белега на Маблунга, а затем на обоих советников. — Я не буду чинить препятствий любому, кто пожелает присоединиться к войскам Финголфина и Финрода.
Поклонившись, оба военачальника покинули кабинет Эльвэ, вполголоса обсуждая эльфов, которые точно согласятся отправиться вместе с ними. Проводив их взглядом, Тингол покачал головой, задумчиво улыбнувшись.
— Иногда мне кажется, что передо мной не воины, а мальчишки, не наигравшиеся в войну. — Он вздохнул, откидываясь на спинку кресла и прикрывая глаза. — Все им на месте не сидится.
— Ваше Величество, — осторожно проговорил Орофер. — Вы действительно позволите уехать каждому согласившемуся?
— За Трандуила беспокоишься? — беззлобно усмехнулся Элу, приоткрыв глаза. — Пора тебе уже выпустить его из-под своего крыла. Хотя сражения, конечно, не самый лучший повод. Но там будет кому за ним присмотреть.
— Я всегда буду за него беспокоиться, — вздохнул Орофер. Прекрасно зная сына, он ни на минуту не сомневался в его желании сбежать из Дориата на войну.