Любовь её - химера?

- Те­бя так это пу­га­ет? – спро­сила Фь­ора по­лудет­ским на­ив­ным го­лосом. – А кто не­дав­но го­ворил, что лю­бит ме­ня?

Я в пол­ном не­пони­мании смот­рел на эту жен­щи­ну, ко­торая рас­сужда­ет о та­ких ве­щах, как убий­ство дво­их лю­дей, с без­за­бот­ностью ре­бён­ка. На­вер­но, в этом и зак­лю­чено её оча­рова­ние, смесь не­вин­ности и по­роч­ности… Фь­ора слиш­ком мно­го гре­шила, что­бы быть свя­той, но и в то­же вре­мя слиш­ком не­вин­на, что­бы прос­лыть ис­ча­ди­ем ада… Фь­ора на­ходит­ся где-то по­сере­дине. Внеш­няя кра­сота Ма­дон­ны и тём­ное оча­рова­ние Ли­лит*…

«Рай, обе­ща­ют рай твои объ­ятья

Дай, мне на­деж­ду, о, моё прок­лятье,

Знай, гре­хов­ных мыс­лей мне слад­ка сле­пая власть

Бе­зумец преж­де, я не знал, что зна­чит страсть»

- ¿O tienes miedo, mi futuro marido(Или ты стру­сил, мой бу­дущий муж – исп.)? – по­ин­те­ресо­валась ехид­но Фь­ора на ис­пан­ском язы­ке.

Вот же чер­товка!.. До че­го ум­на, кра­сива и та­лан­тли­ва…

И ка­кая бес­стыд­ная улыб­ка иг­ра­ет в этот мо­мент на её чувс­твен­ных неж­ных гу­бах, ко­торые так и про­сят то­го, что­бы к ним приль­ну­ли!..

- Я стру­сил?! Не смей ос­кор­блять ме­ня, strega fiorentina(фло­рен­тий­ская ведь­ма – ит.)!

- Зна­чит, ты убь­ёшь мою тёт­ку и её лю­бов­ни­ка? – опять Фь­ора улыб­ну­лась сво­ей оча­рова­тель­ной улыб­кой, опять я заг­ля­дел­ся на ямоч­ки, по­яв­ля­ющи­еся на её ще­ках, ког­да она улы­ба­ет­ся!

- И те­бя не бу­дет му­чить со­весть? – от­ве­тил я ей с ехидс­твом, под­ра­жая нем­но­го мо­ей кол­дунье.

- Со­весть? – Фь­ора зас­ме­ялась звон­ким сме­хом, по­хожим на жур­ча­ние чис­то­го гор­но­го ру­чей­ка. – И­еро­нима не осо­бо за­думы­валась над этим ка­чес­твом, ког­да по­губи­ла мо­его от­ца… Так что я то­же пред­почла за­быть о том, что у ме­ня есть та­кое на­вяз­чи­вое и неп­ри­ят­ное ка­чес­тво, как со­весть…

- Фь­ора, Фь­ора, - по­качал я го­ловой, гла­дя её рас­тре­пав­ши­еся шел­ко­вис­тые во­лосы.

- Так ты убь­ёшь И­еро­ниму и Ма­рино для ме­ня? – Фь­ора при­жалась к мо­ему пле­чу и с тро­гатель­ной до­вер­чи­востью заг­ля­нула в гла­за.

И тут я по­нял, что по­пал под её власть окон­ча­тель­но. Вот, имен­но, что Фь­ора ведь­ма! На­конец-то най­де­но под­хо­дящее оп­ре­деле­ние для неё! Я и сам не за­метил, как эта дев­чонка ус­та­нови­ла свою власть на­до мной, под­чи­нив се­бе мой ра­зум, опу­тав сво­ими кол­дов­ски­ми се­тями ду­шу… Её об­раз слов­но выж­гли где-то у ме­ня в сер­дце… Я по­нял, что сде­лаю для неё всё, о чём бы она ни поп­ро­сила. Я сде­лаю ра­ди неё что угод­но, бу­ду кем угод­но… При ус­ло­вии, что она ста­нет мо­ей нав­сегда.

Ес­ли Фь­ора ска­жет мне «убей», я убью. Не­важ­но, кто это бу­дет: И­еро­нима Пац­ци, Ма­рино Бет­ти, не­из­вес­тный мне Фи­липп де Се­лон­же и да­же Карл Сме­лый. Я бы да­же убил Все­выш­не­го, ес­ли бы она толь­ко на­мек­ну­ла мне об этом…

Внут­ренний го­лос шеп­тал мне, что до доб­ра мои вспых­нувшие чувс­тва к Фь­оре не до­ведут, но я упор­но зас­тавлял его зат­кнуть­ся.

- Ты убь­ёшь Ма­рино и И­еро­ниму? – от­влёк воп­рос Фь­оры ме­ня от мо­их дум. – Да или нет?

- Счи­тай, что они уже мер­твы! – я под­кре­пил своё обе­щание тем, что рез­ко при­тянул Фь­ору к се­бе, спус­тил ру­кава ту­ники и це­луя её пле­чи.

Ши­роко от­крыв свои ог­ромные се­рые гла­за, Фь­ора из­да­ла сла­бый сдав­ленный стон. Чувс­твен­ные гу­бы слег­ка при­от­кры­ты. Ру­ки она скрес­ти­ла на гру­ди, креп­ко сжав в ку­лач­ки свои изящ­ные ла­дони.

- Иг­на­сио, ты так мо­лод, кра­сив, пы­лок… - про­шеп­та­ла она, тя­жело и сбив­чи­во ды­ша. – Вот за­чем ты в мо­нахи по­шёл? Что ты там за­был? За­нять­ся бы­ло не­чем? Те­перь ищи в братс­тве свя­того До­мени­ка свои по­терян­ные го­ды жиз­ни… Из те­бя мо­нах, как из ме­ня сень­ор Ло­рен­цо… Не для это­го ты был рож­дён, по­нима­ешь? Ты для дру­гого пред­назна­чен… Пос­тро­ить креп­кий и кра­сивый, у­ют­ный и гос­тепри­им­ный, до­мик на бе­регу мо­ря или ре­ки… Пусть да­же прос­тым ры­баком, но ты был бы счас­тлив тем, что у те­бя есть… - я так и за­мер, ус­лы­шав та­кие сло­ва из уст Фь­оры. – Ты ло­вил бы ры­бу и про­давал её на рын­ке, при­нося до­мой то, что ос­та­лось… До­ма бы те­бя всег­да ждал вкус­ный го­рячий ужин, тёп­лый се­мей­ный очаг… Встре­чала бы те­бя пос­ле ра­боты твоя мо­лодая же­на, дер­жа на ру­ках ма­лень­ко­го ре­бён­ка… Не­уже­ли ты не хо­чешь жить так со мной?

В мо­ём во­об­ра­жении сра­зу воз­никла кар­ти­на, ко­торую опи­сала мне Фь­ора: на бе­регу мо­ря сто­ит выс­тро­ен­ный из кир­пи­ча бе­лый дву­хэтаж­ный до­мик с крас­ной кры­шей… Из от­кры­того окош­ка на пер­вом эта­же, где кух­ня, пах­нет све­же­ис­пе­чён­ным ужи­ном. Фь­ора сто­ит на по­роге, всмат­ри­ва­ясь вдаль и дер­жа на ру­ках де­воч­ку двух лет. Де­воч­ка точ­ная ма­лень­кая ко­пия Фь­оры. Те же ог­ромные се­рые гла­за, по­хожие на зим­нее не­бо и об­рамлён­ные гус­ты­ми чёр­ны­ми рес­ни­цами… Чёр­ные бро­ви и губ­ки бан­ти­ком, как у её ма­мы… Чёр­ные вол­нистые во­лосы зап­ле­тены в ко­сы лен­точка­ми…

«Ма­рия, по­маши па­пе руч­кой, - го­ворит Фь­ора де­воч­ке в мо­ём во­об­ра­жении, ког­да я уже под­хо­жу к крыль­цу, не­ся до­мой про­дук­ты. – Ма­рия, поз­до­ровай­ся с па­пой, моя хо­рошая….»

«Здлавс­твуй, па­па! – ще­бечет де­воч­ка, пло­хо про­гова­ривая не­кото­рые бук­вы, опять же, в мо­ём во­об­ра­жении, - ты силь­но ус­тал на ла­боте?»

Ужас­ная ошиб­ка, что я по­шёл в мо­нахи. Фь­ора пра­ва. Что я за­был там, как не про­житые впус­тую го­ды? Пос­ты, мо­лит­вы, по­ка­яния, ус­ми­рение вле­чений те­ла… Ра­ди че­го?

«Я ду­мал, го­лос пло­ти

Я ук­ро­тил на­веч­но,

И вот го­рю, как по­рох,

И таю слов­но свеч­ка.»

Что мне это да­ло, кро­ме сле­дов от са­моби­чева­ния на те­ле и зас­ту­жен­ных кос­тей, ког­да я по­дол­гу прос­та­ивал на ко­ленях во вре­мя бо­гос­лу­жений? Рев­нос­тный сто­рон­ник ка­толи­чес­кой цер­кви, кем я стал те­перь? Воск в ру­ках дев­чонки, из ко­торо­го она ле­пит, что ей за­хочет­ся! Стран­но, но мне не хо­телось из­бавлять­ся от той влас­ти, ко­торую име­ла на­до мной Фь­ора… Она бы­ла ты­сячу раз пра­ва. Не соз­дан я для то­го, что­бы воз­но­сить мо­лит­вы Гос­по­ду, стоя в цер­кви на ко­ленях и об­ра­щая свой взор на су­ровые ли­ки свя­тых.

«Судь­бы нас­мешкою я в ря­су об­ла­чен

На му­ки ад­ские на ве­ки об­ре­чён

И пос­ле смер­ти мне не об­рести по­кой

Я ду­шу дь­яво­лу про­дам за ночь с то­бой.»

До то­го, как Фь­ора вор­ва­лась в мою жизнь, по­доб­но ура­гану, ко­торый пе­ревер­нул всё моё ми­ровоз­зре­ние, мои пред­став­ле­ния о Бо­ге и доб­ре со злом, для ме­ня не бы­ло ни­чего же­лан­нее, чем вну­шать в люд­ские го­ловы и сер­дца бла­гого­вение к хрис­ти­ан­ской ве­ре.

Но Фь­ора зас­та­вила ме­ня по­нять, что я оши­бал­ся. Я из­на­чаль­но выб­рал не тот путь и не­укос­ни­тель­но ему сле­довал! Сле­пец! Бе­зумец! Ес­ли так по­судить, из нас дво­их здра­вым умом об­ла­да­ет од­на Фь­ора…

Фь­ора… Сколь­ко чувс­твен­ности в её име­ни, за­гадоч­ности и неж­ности, хруп­кости, теп­ла… Каж­дую бук­ву её име­ни слов­но вы­реза­ли где-то в мо­ей па­мяти рас­ка­лён­ным до­бела кин­жа­лом…

До её по­яв­ле­ния я буд­то блуж­дал в по­тём­ках, жизнь моя тек­ла ров­но и раз­ме­рен­но, по инер­ции. Фь­ора ста­ла для ме­ня яр­ким огонь­ком, ко­торый ма­нил ме­ня к се­бе из ть­мы. Её по­яв­ле­ние оза­рило всю мою даль­ней­шую жизнь все­пог­ло­ща­ющим све­том. И вов­се не ка­кая-то не­понят­ная си­ла удер­жи­вала ме­ня всё вре­мя на зем­ле, а эта жен­щи­на…

«По­ос­то­рож­ней, как бы это не ока­зал­ся свет бо­лот­ных огонь­ков, ко­торые за­мани­ва­ют зап­лу­тав­ших пут­ни­ков в тря­сину, где их ждёт ги­бель!» - слы­шал я в сво­ей го­лове про­тив­ный и на­вяз­чи­вый внут­ренний го­лос.

Да что мне за де­ло до не­го?

___________________________________________________________________