Страница 27 из 36
- А бьют, словно прибить хотят. В ближайшие сроки, основательно и насовсем.
- Ну… - на сей раз парень смутился, - А тебе какое дело? И почему я твоего лица прежде не видел?
«Потому что в ближайшие пять веков меня на Белой земле не было… хотя… я так скотски навернулся с высоты, что, может, не один месяц провалялся, пока тело не восстановилось до сколько-нибудь приличного уровня… хотя… одежда сгнила… что, несколько лет провалялся под грудой камней?! Да что ж за дрянь-то со мной была?..»
- Слушай, вот станешь сильным, метким… и будешь всем указывать, - осклабился спаситель, - А пока, извини. Для меня ты ещё сопляк. А перед сопляками я оправдываться не буду.
- А по лицу – не шибко старше меня, - усмехнулся светловолосый, руки в бока упёр.
- Вот говорю: сопляк ещё. Взрослый бы столько не трепался языком, а сбежал бы, пока не набежали другие.
- А я прятаться не собираюсь, - был ответ.
- Тебя в детстве с печки уронили? Или с колокольни? Они прибить тебя хотят, по-настоящему!
- А тебе какое дело?!
Мужчина повернулся к нему спиной и спокойно пошёл вперёд. Впрочем, даже не оборачивался – струю Света он мог запустить по копью из искр и так, не глядя. Он же её чуял. Мощь, толщину, скорость, направление… Вот, щенок! Переместился и запустил со стороны!
От шквала искр и молнии светловолосого распластало по мостовой.
«Надеюсь, и затылком хорошо приложило»
Он подошёл к распростёртому телу, наступил ногой ему на грудь, оставив грязный оттиск на белоснежной… уже местами белоснежной вышитой рубашке. Холодно сообщил:
- На первый раз, так уж и быть, прощаю, так как сопляк ещё и туп как дерево. Но если второй раз твою рожу замечу за ударами в спину, в мою спину, по чужим можешь стрелять, сколько твоей надутой гордости угодно – и прикончу.
- Да я…
- Тявкать на меня будешь, если станешь сильным. И умным. Другие долго не живут.
Убрал ногу и пошёл прочь. Снова повернувшись к нему спиной. Спиной к врагам поворачиваться практично – вначале, правда, было дико больно, а потом научился отличать малейшие колебания в Равновесии или сдвиги в хаосе в пространстве – и отвечать.
«Но как всё тело болит дико! Что это было?! Когда?.. Почему?..»
Парень догнал, обогнал, но, встретившись с серьёзным взглядом, подался в сторону, пропустил, пристроился с боку, шагах в четырёх. Улицы были пустынны.
«То ли болезнь свирепствовала, то ли они его долго били – и людей поблизости не осталось. Хотя… хм… нарушений пространства на других улицах особых нет, значит, большинство людей ушли живыми. Просто сбежали. Там, где кого-то убили, в пространстве остаётся неприятный след и сколько-то держится»
- Слушай, а ты кто? – дружелюбно уточнил юнец.
- А ты чего с белокрылыми не поделил?
- А тебе-то…
- Да ну тебя!
Он вроде обиделся и отстал. Шагов на двадцать или около того. Гордый, щенок. Но потом догнал, пристроился сбоку. Заявил, будто об урожае яблок лет трёх, а то и тридцати давности, спокойно и даже со скукой:
- Ну, я подрался с белым Старейшиной.
- Он тебя оскорбил?
- А ты откуда знаешь? – выпучился хранитель.
- Да такую надутую гордость оскорбить немудрено.
- Да ты!..
Устав пререкаться и почувствовав нарастающую головную боль, собирался было переместиться, но парень как учуял, схватил за рукав:
- Постой! Я…
Мужчина смерил его насмешливым взглядом.
- Ну?..
- А давай дружить? – юнец притворно изобразил самую что ни на есть дружелюбную – как ему казалось – улыбку.
«Не с его характером улыбаться с искренней теплотой и дружелюбием»
- А ты, сопляк, смотрю, расчётливый, - усмехнулся.
- Да я просто так… и ты меня спас… давай пойдём и выпьем по такому поводу? – пальцы его скользнули в карман штанов и выскользнули обратно с золотой монетой, - У меня хватит деньжат на отличное вино.
- Раз своих силёнок не хватает справиться со Старейшиной и его сворой, решил завести сильного приятеля? Ты не обнаглел ли?
- Да я искренне! – соврал тот. На сей раз – почти убедительно.
«Только он так волнуется, что я не соглашусь, что в его теле равновесие сдвинулось и заметный всплеск Тьмы. И ведь не подумал же об этом. Или… не прошёл обучение до конца, а уже довёл белого Старейшину. А ведь въедливый же, зараза»