Страница 26 из 29
Какое-то время я просто стоял, наконец-то осознавая, что мои сны, где Вера мне изменяла, были реальностью.
Я обманул Веру. Меня пугал не один сон с ней, а два. Как сказала Настасья. В одном сне Вера умирала, и в этом, было замешено её изображение, я не понимал как это, но понимал, что всему виной изображение Веры. А второй был иным. Мерзким. Это сложно объяснить, но смысл был таковым, что тот, кто будет фотографировать Веру, станет её любовником. Это то, что я видел и понял. Я отгонял от нее фотографов и безумно злился. Но это был не фотограф. Это был Владимир, который один раз, при мне действительно сфотографировал Веру. Он был её любовником. Первым. Я не знал, были ли у неё еще и никогда не узнаю этого.
Я понял что обнаружен, и не придумал ничего иного, чем ватными ногами пытаться куда-то уйти. Я не оборачивался, когда я услышал, как распахнулась дверь, но не выдержал, когда она позвала меня, и обернулся на голос.
- Олег! Стой, пожалуйста!
Я не слышал голоса Веры, и, обернувшись, я её не увидел. Передо мной была Настасья.
Она победила. Она забрала мою Веру. А может, Веры никогда и не было. Наверное, я её придумал, и влюбился в ту, которой никогда не существовало.
Когда из двери кухни показалась физиономия Владимира, меня передернуло от омерзения, и я просто ушел. Я не мог выйти из квартиры, тогда мне нужно было бы пройти мимо них, но видеть Веру было физически больно, для меня и я сделал единственное, на что был способен.
Я зашел в кладовку и, несмотря на истеричные попытки того существа, что некогда звалось моей любимой открыть дверь и зачем-то выудить меня оттуда, о чем-то «поговорить», я закрыл ее, подперев ручку шваброй.
Я сел на пол, и не представлял, что мне делать дальше. Возможно, я совершил глупый поступок но, я нащупал в кармане смятую бумагу, что дал мне Берт и позвонил ему.
- Приходи, - тихо сказал я в трубку, даже не здороваясь.
- Куда? – спросил обеспокоенный голос.
- В кладовку, - ответил я и сбросил звонок.
***
За дверью что-то шуршало, шумело, грохало и хлопало. Иногда Вера голосом Настасьи, мягким и вкрадчивым пыталась мне что-то сказать, и я закрывал уши руками. Она говорила о том, что все равно всегда любила только меня. Что это только ради славы, ради успеха, ради денег. На которые мы будем наслаждаться жизнью оба.
Я не отвечал. У меня не было сил или желания даже спорить, высказывать претензии, обвинять. Я не знал, что мне думать, что мне чувствовать и как мне отныне жить дальше.
За дверью стало тихо, и какое-то время меня просто оставили с моими мыслями, и вдруг, я услышал скрип входной двери и голос Берта. Он перекинулся несколькими фразами с Верой, и я услышал аккуратный стук в мою дверь.
- Это я, - услышал я голос Берта и лениво потянулся, чтобы впустить его в свой новый дом. Едва он зашел я, обратно запер дверь, воспользовавшись шваброй. На мгновение, я встретился взглядом с Верой, и испытал почти физическую боль в области сердца.
- У меня было в жизни разное, - произнес Берт. – Только меня еще не приглашали, в такие места... - я не ответил и он продолжил. – Ты ведь понимаешь, что не можешь сидеть здесь вечность? Тебе надо выходить, поговорить с ней, даже если вы поссорились…
- Она другая, она больше не Вера. Я не вижу Веры, - все же сказал я. Берт учтиво кивнул. - В ящике, лежит маленький нож, возьмешь его?
Берт сморщился, но передал мне маленький нож с белой ручкой, - я взял его в руки и пальцем проверил острие стали.
- Я пришел, а она там, с другим, - я говорил словно в бреду, но даже это Берт умудрился понять и закивал. - Ты не помнишь, какой срок за убийство? – задумчиво поинтересовался я.
- Ты хочешь убить её? – серьезным тоном спросил Берт.
Я еще раз взглянул на нож, в голове пробежали неприятные картины последствии, и последняя была в том, как именно я заношу над ней оружие.
- Боже, нет, - отмахнулся я. – Забудь, это просто бред, - и, заметив его подозрительный взгляд, закатил глаза. – Это бред, я этого не сделаю. Я не смогу. Да и не надо…
- Хорошо, - кивнул он. - Но, это все не так важно. Женщину найдешь другую, на Вере мир не остановился.
- Ты знал?
- Я не знал наверняка, но… мне кажется, об этом догадывались все. Кроме тебя. Олег, сейчас гораздо важнее картина, и раз уж я здесь, несмотря на все риски, о которых ты знаешь, мне нужно увидеть оригинал.
Я кивнул на две накрытые картины, стоящие на полу. Берт осторожно подошел к одной из них, приподнял темную ткань, закрывающую их от мира, и, словно бы пересилив себя, резко сбросил ткань.
То, что я увидел, не шокировало меня, мои эмоции выгорели, но инстинктивный страх все же пробудился.
- Она не требует реставрации, - произнес Берт. – Совсем.
- Посмотри вторую, - попросил я и Берт послушно сбросил ткань со второй картины.
Они были одинаковы. Ни одной потертости, кривизны, дырки или следа от сажи, хотя на второй я сам рисовал сажу. Они были идеальны. Абсолютно отреставрированы.
- Одну создал ты, а вторая оригинальная… - произнес Берт. - Какая же из них?
- Я не знаю, - покачал я головой. – Я не знаю…
- Хорошо, ладно, - примирительно сказал он. Он встал подальше от них и глубоко задумался, почесывая пальцами не существующую бороду.
Я же был словно пьяным, апатия сменилась гневом, и мне нужно было его выплеснуть. Я не мог причинить боль живому существу, но картина была чем-то между живым и мертвым.
И я знал, что все началось с неё. Красота это дар, а любой дар вызывает соблазн к тому, чтобы совершать зло. Я видел в этом куске дерева все свои проблемы. И я хотел отомстить. Я разжал руки, выбросив нож. Достал другое оружие – растворитель краски, и осторожно встал. Берт бросил на меня недоуменный взгляд, но не увидел угрозы. Мне нужно было сделать всего один длинный шаг и подойти ближе к картине, и я это сделал.