Незаменимая

- Вам не стоит тянуть, мы уже потратили слишком много времени. Вода могла остыть, и мне не хотелось бы просить прислугу снова греть ее. Это весьма тяжело.

Меня удивили его слова. Неужели, он заботился о слугах? Удивительный человек! Но стоило подняться на несколько ступеней, как запоздало сообразила – я же не знала, куда идти. Повернулась, открывая рот для вопроса, но Велимир лишь улыбнулся и указал глазами мне за спину. Последовав за его взглядом, я обнаружила на площадке между лестницами Эрвина! Так и стояла с открытым ртом и выпученными глазами, чувствуя себя не в своем уме.

- Мой Эрвин тот еще хитрец, - донеслось сзади голосом Велимира, от которого сердце в груди екало сладким «дзинь!». – И только он знает все потайные ходы в этом доме. Когда будете готовы – жду вас в обеденном зале.

Закрыв рот и решив, что во всем разберусь после, я поспешила за размеренно шагавшим вверх стариком. Идти оказалось недалеко – пройдя еще один лестничный пролет, мы свернули вправо. Потом миновали широкий прохладный коридор с угрюмыми портретами на стенах и всё теми же необычными светящимися шарами.

- Здесь, - коротко оповестил Эрвин, останавливаясь у одной из дверей. Она была деревянной с золоченой ручкой. – Ваши вещи оставьте у дверей – их уберут. Можете не беспокоиться, без стука у нас не заходит в комнаты даже прислуга.

Только когда я вошла в комнату и обернулась, стало понятно, зачем он это говорил. Комната не запиралась. Не было ни замочной скважины под ручкой, ни задвижки, ни цепочки с хитрым замком. И напрасно я собиралась закрывать дверь – ее услужливый Эрвин захлопнул прямо у меня перед носом. Тут же по коридору эхом понеслись прочь звуки его шаркающих шагов. Когда они перестали проникать через закрытую дверь, я осмотрелась. Небольшое подобие прихожей около входа переходило в огромных размеров спальню. Посередине красовалась балдахином и резными фигурками зверей кровать. На вид в ней без труда поместилось бы человек пять. Шелковое постельное белье кремового цвета пряталось под покрывалом с золочеными кистями.

Окна комнаты были не велики, вероятно, чтобы не выпускать на улицу тепло. Для этой же цели в углу горел камин, потрескивая и облизывая свежие поленья желтыми языками. На полу лежала шкура неведомого мне белого и пушистого зверя. В комнате также стояло два кресла с клетчатой обивкой, стол с фруктами на люде и вазой, в которой стоял букет белых лилий. И, конечно же – немного в стороне от кровати, меня дожидалась ванна! Забыв обо всем на свете, я скинула крестьянское белье, аккуратно просунула руку в дверь и кинула его у порога. Несколько шагов по прохладному мозаичному полу, и я уже ныряла в блаженную теплоту воды.

Усталость никуда не делась, но превратилась из тягостной в приятную. Я нежилась, отмывая тело мочалом. Здесь нашлось не только оно, но и душистое мыло, открытая баночка с кремом и ароматным маслом. Чуть поодаль лежал широкий деревянный гребень с закругленными зубцами. Наплескавшись вдоволь, чистая и довольная я выбралась из ванной. Полотенца висели на приделанной к ванной ручке с крючком. Одним я завернулась от плеч до коленей, второе прихватила с собой и зашагала к камину. Как нельзя кстати там оказался кожаный пуфик. Устроившись у огня, принялась приводить в порядок волосы. Сушить, чесать, плести косу – всё, что могла с ними сделать самостоятельно. Она вышла знатная – черной еще влажной змеей заструилась по спине.

Когда с волосами было покончено, я спохватилась – что там Велимир говорил про одежду? Где ее искать? Стоило посмотреть в сторону, как на кровати нашлось бархатное платье небесного цвета с белым кружевом и открытыми плечами. После безразмерных юбок и рубах оно показалось мне шикарным. На полу ждала пара туфель и заколка для волос с янтарем. Она тоже пришлась ко двору, мне ведь пришлось завязать косу узлом, чтобы она не разошлась по пути.

Платье оказалось с удобной застежкой спереди, но вот размер был маловат. Бесстыдная грудь так и лезла из него прочь, выпирая, как дрожжевое тесто у нерадивого булочника. Попытки побороть ее остались тщетны – пришлось смириться, надеясь, что Велимир не будет обращать на это внимание. Сунув ноги в туфли и пристроив заколку, я вдруг поняла, что в этом великолепии не хватало одной маленькой, но существенной детали.

Панталон! Те, что скинула у двери, были изрядно поношены. Что ж, я бы и их не побрезговала одеть, если бы они там оставались. Но, как выяснилось, проворная горничная успела унести их в стирку. Оставалось дивиться усердности и ловкости слуг в этом доме. Я не услышала ни звука!