Страница 28 из 107
Максимилиану потребовалось мгновение, чтобы оценить обстановку и схватить ее за руку. Одним рывком он потянул Эль обратно. Она, сама того не желая, схватилась за лацканы его пиджака, втянула носом едва уловимый аромат одеколона. И, как ревнивая жена, скользнула взглядом по воротнику его сорочки.
«Дура! – мысленно наподдала себе Эль. – Он уходил в голубой рубашке и синем костюме, а сейчас на нем белая рубашка и серый костюм. Наверняка у него целый гардероб на работе и даже штат сотрудниц, отвечающих за глажку и стирку».
— Если ты раздумала падать… - начал мужчина, но Эль и так отстранилась. – Вижу, твоя нога уже почти в порядке.
Она рассеянно кивнула и обошла его по широкой дуге. Его собственный запах, словно изысканное блюдо, приправленный нотой дорого пряного одеколона, будоражил ее воображение странными образами, в которых Макс был в плавках у кромки бассейна, и вода скользила по его восхитительному мускулистому телу и…
— Точно нормально? – насторожился Макс.
— Я просто… хотела пить, - выдавила она, пятясь от него все дальше и дальше.
А Макс, вместо того, чтобы идти, куда шел, следовал за ней шаг в шаг. Его лицо, едва оттененное легкой небритостью, было так же соблазнительно, как первородный грех.
— Габриэль, нам нужно поговорить, - заявил он твердо, одной лишь интонацией опровергая любую попытку возражать. – Я был бы признателен, если бы мы сделали это в библиотеке.
«… сделали это… »
«Нет, Эль! Разумеется, он имел в виду что-то совершенно иное!»
— Если вы об утреннем разговоре, то…
— «Ты», Габриэль, - поправил Максимилиан. – Можешь упрямиться и «выкать» мне сколько угодно, но тогда уж привыкай, что я буду ровно столько же тебя поправлять. Я довел упрямство до идеальной остроты, Эль, и ты мне в этом явно не соперник.
Он сдобрил реплику простой открытой улыбкой. Что происходит? Выгулял своего «дружка», сбросил напряжение – и сразу превратился в нормального мужика? Ее так и подмывало задать вопрос вслух.
— Если у тебя нет веских аргументов против моего предложения… - Максимилиан гостеприимно указал в сторону двухстворчатых деревянных дверей, украшенных витиеватой изысканной резьбой.
Вместо ответа она просто пошла в указанном направлении. Как бы там ни было, а сейчас этот мужчина лучшая компания, чем Марго с ее странными выпадами.
— Господи… - прошептала Эль, едва вошла внутрь.
Максимилиан мягко прикрыл за ними дверь, позволил ей осмотреться.
Это в самом деле была библиотека: не пара полок с жидкими книжными пособиями о том, как устроить личную жизнь или развить в себе творческий потенциал, а множество тяжелых полок, на которых плотными шеренгами стояли толстые тома в старинных обложках. Трудно представить, что за реликвии здесь можно отыскать, но после увиденных подлинников Моне и Ван Гога Эль не сомневалась, что найдет здесь настоящий Клондайк. Возможно, первое издание Шекспира или Хемингуэя.
— Могу я?.. – Она недвусмысленно шагнула к ближайшей полке.
— Это просто книги, Габриэль. Они созданы для того, чтобы их брали в руки, листали и читали.
Его слова еще не смолкли, а Эль уже потянулась к коричневому тому в замшевой обертке с золотыми потертыми буквами. Эмили Бронте, «Грозовой перевал» - история, которую она перечитывала до неприличия много раз. Открыла книгу наугад и вслух прочла несколько строк, потом закрыла – и закончила абзац по памяти.
Потом была еще одна книга, и еще, и еще, пока Эль не почувствовала себя Алисой из известной сказки, которая увлеклась белым кроликом – и потеряла в нереальности происходящего. Она выглянула из-за полки, полностью отданной во власть английской литературе двадцатого века, поискала глазами Максимилиана.
Тот стоял у стола и терпеливо ждал, когда она насытится. Конечно, за десять минут или даже за час, насытиться она бы и не смогла, но если бы кто-то спросил, существует ли рай на земле, то она без сомнения назвала бы его библиотекой Максимилиана Ван Дорта.
— Я хотел извиниться за свою вчерашнюю грубость, - сказал Максимилиан, когда она тянулась к томику Хемингуэя.
И хоть во фразе не было и тени раскаяния или сожаления, она повергла Эль в шок. Максимилиан ванн Дорт - миллионер, человек, который знает, что такое верхушка мира – и вдруг извиняется перед девчонкой из замызганного трейлера? Это стоило того, чтобы отложить «Прощай, оружие!» и выглянуть из засады книжных шкафов.
Мужчина подошел к ней, молча вручил красивую картонную коробку, украшенную розой из шелковых лент. Название ни о чем Эль не говорило, но что бы там ни было, оно наверняка было способно ее удивить.
— Она не кусается, Габриэль. Открой.
Эль подошла к столу – массивному и внушительному, наверняка намного старше ее самой – водрузила подарок со всей возможной осторожностью и нехотя потянула за кончики шелкового цветка. Роза «распустилась», превратилась в невесомую пену. Эль сняла крышку, чувствуя себя едва ли не Колумбом, открывающим новый континент. Внутри были… конфеты. В стильных красных, синих и белых обертках, переложенные мягкими картонными решетками и украшенные точно такими же миниатюрными шелковыми розами.