Вестники

Гурд с ужасом понимал, что этот безумец создал нечто не просто великое, а ужасно жестокое, злое, способное уничтожить весь мир. Та-кое творение не должно жить. Оно само противоречит жизни. И Мастера, который мог бы его остановить, не было. Гурда охватило отчаяние. Что он мог противопоставить туману? У него ничего не было: ни таланта, способного оживлять камни, ни знаний, способных остановить зло. Он, как и все, боялся, злился, уста-вал. Что он мог? Было ли вообще какое-то спасение?

- Понимаешь ли ты, что туман поглощает все живое? Не-сколько миров гибнут из-за него, - в ужасе прошептала Унай.

- Что мне миры! Смерть подобралась даже ко мне. Все имеет один конец.

Идрак молчал, Унай больше не проронила ни слова, и Гурд не знал, что можно сказать на это. Он думал о том, что бороться с туманом бесполезно. Но он не был ни железным, ни деревянным, его создатель сделал его из того материала, который хранил надежду до последнего. Разум мальчика твердил о том, что все впустую, но упрямое сердце лелеяло хрупкую надежду.

- Мне жаль тебя, - тихо и спокойно произнес Идрак. - Ты так и не смог понять, что Мастер действительно любил тебя и людей. Ты умираешь. Пусть мне тоже придется умереть, но я не боюсь. Все время, что еще оста-лось у меня, я посвящу тому, чтобы изгнать туман из человеческих сердец, и уничтожить его в этом и в любом другом мире, где только смогу найти его.

- Другой мир? Даже я не смог попасть туда. Лишь люди смогли пронести с собой туман. Что можешь ты?

- Я не могу, но мальчик может.

Илчин перевел взгляд холодных зеленых глаз на Гурда.

- Ты? - протянул железный. - Маленький мальчик? Ка-кого жалкого ребенка вы выбрали.

Гурда задели эти слова. Вовсе он не был жалким! Ему очень хотелось возразить, но Унай не дала ему.

- Мы уходим.