Страница 54 из 89
Девица со странным именем, видно, всерьез решила заболтать нас до смерти. Пока шли к лестнице и поднимались наверх, я успела узнать, что на ужин будет ягненок и Марти принес хорошее вино из подвала, а в подвале раньше были крысы, но теперь уже нет, но все равно страшно, и по ночам кто-то к ним в комнату скребется, но Молли не позволяет открывать, только свечей зажигает по полдюжины, зато как серебро чистить, так у нее лишней свечки никогда не допросишься, хоть в столовой и темно, а старый Мюррей говорит, будто…
Дальше я уже не вслушивалась, потому что и так понятно стало: нас просто отвлекают, чтоб меньше по сторонам глазели. Вдруг, да и не заметим, что водить гостей кругами здесь обычное дело.
— …хорошенькую комнатку приготовили, просто чудо, — трещала наша провожатая, пока мы второй раз поднимались по узкой винтовой лестнице к крытой галерее, радующей прекрасным видом на заснеженный лес и далекие горы, — и коврики там новые, такие миленькие, беленькие, недавно доставили. А прежде того еще и светильнички привезли серебряные, такие красивенькие, понизу цветочки вроде розочек, а сверху завитушечки и…
Вот тут я решила, что с меня хватит.
— А скажите-ка мне, любезнейшая, — грубо вклинилась я в бесконечный поток слов, — почему мы уже третий раз любуемся вот этой скульптурой? — и кивнула в сторону ниши, приютившей каменную женщину без лица, зато с охапкой цветов в руках.
Вот будет забавно, если сейчас меня попытаются убедить, что таких статуй у них три штуки и все ну совершенно одинаковые, до последнего цветочка. Я даже позволила себе гадко ухмыльнуться, все равно под повязкой не видно.
Как оказалась, девица нам попалась далеко не глупая. Вместо того, чтобы юлить и выкручиваться, она безмятежно улыбнулась, почтительно поклонилась и прощебетала, что комнаты уже совсем-совсем близко, вот прямо-таки рядышком. А потом вдруг припустила по коридору чуть ли не бегом. Я подхватила под руку зазевавшуюся было Избранную, и мы помчались за удирающей служанкой. Эхо нашего топота, пожалуй, сделало бы честь небольшому конному отряду, и это было совсем не изысканно и не благородно, но лучше уж так, чем потерять хитрую девку за ближайшим поворотом.
Самое забавное, что девушка с глупым именем не лгала, совсем скоро мы и впрямь оказались перед услужливо распахнутой дверью. А за ней все прямо-таки утопало в белоснежных кружевах, золотых оборках и аромате незнакомых благовоний. Предки милостивые, да тут же дышать невозможно, не то, что спать!
Посреди всего этого бело-золотого кошмара нас уже дожидалась еще одна улыбчивая девушка, почти неотличимая от нашей шумной провожатой. Вот разве что ростом чуть повыше, волосы потемнее и глаза не такие бессовестные.
Интересно, а имя у нее такое же дурацкое?
— Мое имя Молли, и для меня большая часть служить вам, леди, — пролепетала девушка, будто подслушав мою последнюю мысль и зачем-то присела, растопырив в стороны юбку.
— Тогда найди мне другую комнату, для начала, — скомандовала я, устало потирая виски. Не до церемоний, когда голова вот-вот пополам развалится от боли.
— Как пожелаете, госпожа! — Молли снова присела, а потом подошла к стене и распахнула неприметную дверцу. — Прошу вас, следуйте за мной.
Ну вот, совсем другое дело! Никаких драпировок, кружавчиков и оборочек, только тяжелая мебель темного дерева, мягкий сине-зеленый ковер на полу и обтянутые бледно-голубой тканью стены. И никаких благовоний.
— Фу, ну и склеп, — сморщила нос рыжая, заглядывая через все еще распахнутую дверь.— Прям для тебя, как по заказу.
— Зато подсвечники нормальные, а не жирные золотые младенцы с крылышками, — парировала я, усаживаясь в кресло у камина, который уже разжигала Молли, и с наслаждением стягивая правый сапог.
— Ну ты и темнота! Это ж херувимы! — наставительно воздела вверх палец моя многомудрая спутница, — Китч, конечно, но в дизайн вписывается. Все, кто куда, а я в ванну! Горячую! А тебе тут разве что обтирание снегом светит.
— Как-нибудь переживу, — я пожала плечами и взялась за второй сапог, — иди уже, пока твоя ванна не остыла.
— Иду-иду. Чао, бэйби! Не скучай! Я вернусь, ты так и знай! — пропела рыжая и скрылась в королевстве золотой тафты и крошечных подушечек с кисточками.
— Для вас тоже приготовлена ванна, госпожа, — подала голос Молли, о которой я почему-то совсем забыла.
Приготовлена, говоришь? Когда ж вы успели?
— Она здесь, за ширмой, — как ни в чем ни бывало продолжила служанка, показывая на что-то вроде низкой складной стенки из полированного темного дерева. — Если госпожа пожелает, я передвину ванну поближе к камину.
— Это лишнее, — отказалась я, неохотно выбираясь из удобного кресла. — Спасибо, Молли. Можешь идти. Я позову, если мне что-то понадобится.
Дождавшись, пока служанка скроется с глаз долой, я заглянула за ширму. Там и в самом деле исходила паром ванна. И какая! Тяжелая, медная и такая невероятно сияющая, что самому Императору предложить не стыдно. А еще там было несколько ведер с кипятком, целая гора белоснежных полотенец и даже изящная корзинка, полная каких-то склянок, бутылочек и кувшинчиков. Что еще нужно для счастья?
Когда я появилась из-за ширмы завернутая сразу в три полотенца, распаренная, чистая до скрипа и почти неприлично довольная жизнью, на кровати меня поджидало платье. Нежно-лиловое, расшитое серебряной нитью и мелким речным жемчугом. Прекрасное, как сон маленькой девочки, сладко дремлющей под сказку о принцессах.
Они что, издеваются?
Прошлепав босыми ногами по ковру, я краем полотенца протерла запотевшее зеркало в простой деревянной раме, заглянула в него и тихо выругалась. Нет, я всегда знала, что трудная дорога красоты не прибавляет, но чтобы настолько! Щеки провалились, как у старухи, волосы торчат во все стороны, будто перья из старой перины, вокруг глаз темные круги, а хуже всего — гадкого вида пятно на щеке. Как раз на том месте, куда один грубый бородач кулаком приложился и где еще вчера был только небольшой кровоподтек. Впрочем, если приглядеться, то никуда этот кровоподтек не делся, а просто кожа над ним отчего-то стала толще и высохла так, что вот-вот трескаться начнет.