Страница 17 из 22
-Да уж, предки у тебя занятные. Будь добра, подкинь мне персик и ходи уже, сколько можно думать!
-Лови... и не торопи меня, не люблю.
Арколь и Амариллис сидели в одном из покоев дома аш-Шудаха и играли в махшит - игру, заключавшуюся в передвижении трехцветных агатовых фигурок по довольно сложному узору, нарисованному на деревянной доске, целью игроков было достижение той точки, из которой начинал виться узор. Амариллис научилась этой игре сравнительно недавно, но это не мешало ей раз за разом обыгрывать своего более опытного партнера. Прошло уже более трех месяцев с того дня, когда аш-Шудах, отсчитав не слишком большое количество золотых монет в бездонный кошель Коатля краснобородого, стал хозяином "облезлой белки".
Сразу же по прибытии в Ирем - а надо сказать, что во время этого путешествия Амариллис и Арколь болтали столько, что переплюнули всех манорских попугаев, вместе взятых: она впервые за много месяцев называла имена родителей и братьев, и взахлеб рассказывала о своем доме, он - впервые не стесняясь и почти без злости - описывал ей свое сиротское детство и, только что не лопаясь от важности, повествовал о своих успехах в магии ("А Учитель и говорит мне: "Немедленно верни статую на место! она хоть и сомнительное, но все ж таки единственное украшение храмового фронтона!"); а потом они начинали спорить, до хрипоты и до взаимных оскорблений - и все из-за смиренных Дочерей Добродетели, тогда в беседу (вернее, в ругань) вступал аш-Шудах и переводил ее в более безопасное русло, кстати сказать, его предсказание сбылось - Арколь и Амариллис подружились... но и только - да, так вот по прибытии в Ирем маг дал девушке вольную и оставил в своем доме.
Амариллис снова пришлось привыкать к новому городу, вернее, к новой стране. Шаммахитский язык она освоила с магической помощью Арколя за пару недель, и говорила с милым северным акцентом, превращяя все гортанные звуки в твердые согласные и иногда проглатывая сдвоенные гласные. Опять же с помощью - но уже не магической - Арколя она освоилась в Иреме Многодивном; поглазела на все достопримечательности Харута Высокого и, несмотря на неодобрение аш-Шудаха, сделала несколько вылазок в Марут Скверный (эти два квартала столицы Шаммаха, разделенные неторопливой Лаолой, единоводной сестрой Лиала, вот уже несколько столетий подряд замечательно сосуществовали рядом друг с другом - вероятно, благодаря разводным мостам, неизменно размыкавшимся с наступлением темноты). Она загорела, посвежела, научилась с изяществом носить джеллабу и головную накидку, и почти перестала плакать по ночам.
-Арколь, я, пожалуй, спасу тебя от неминуемого поражения. Пожалуйста, пойди присмотри за приготовлением стотравного эликсира, не перегрелся бы, как в прошлый раз, - аш-Шудах выразительно посмотрел на ученика и тот, отвесив наипочтительнейший поклон, удалился.
-Угодно партию в махшит? - осведомилась Амариллис, ставя фигурки в первоначальный порядок.
-Угодно поговорить с тобой, дева. Не красней, о твоем ночном визите я не скажу более ни слова. Речь пойдет о твоей дальнейшей судьбе.
-Вот как, ни больше, ни меньше?
-Именно так. И за что только Вседержитель ниспослал тебя на мою голову.
-За грехи, наверное...
-Я столько не грешил. С Арколем было понятно сразу - он маг, маг по рождению и призванию. А что мне делать с тобою - ума не приложу. Замуж тебе еще рано, к магии нет ни малейших способностей.
-Зато я хорошо вышиваю, а танцую еще лучше.
-Что ж, давай проверим. Сегодня вечером нас ждут в школе танцев при храме Нимы. Не струсишь?
-Еще чего...- и Амариллис задрала подбородок вверх. На самом же деле она не на шутку испугалась. При храме Нимы Сладкогрудой, одной из наиболее почитаемых в Иреме второстепенных богинь, была знаменитая школа танцовщиц, попасть в которую было едва ли не сложнее, чем в сокровищницу властителей Шаммаха.
Глава третья. "Стойка и пауза" - и еще пять правил школы Нимы
Храм Нимы находился на одном из многочисленных холмов Харута; изящное, невесомое здание бело-розового мрамора окружал тщательно ухоженный сад. Амариллис шла по дорожке, посыпанной золотистым песком, рассматривала затейливый узор на плаще идущего впереди аш-Шудаха и тщетно старалась побороть дрожь в коленках. Наконец они оказались перед фронтоном храма, украшенном скульптурными изображениями нежнорукой Нимы и ее весьма многочисленных возлюбленных в самых замысловатых позах.
Они поднялись по гладким каменным ступеням и оказались в прохладной зале, где их уже ждала госпожа Эниджа, хозяйка школы танцев. Эниджа - немолодая, сухопарая, прямая как спица шаммахитка - почтительно поздоровалась с аш-Шудахом, не обратив ни малейшего внимания на замершую у входа девушку. Обменявшись с магом несколькими фразами, она ненадолго вышла и тут же вернулась, неся в ладони прозрачный кристалл размером с каштан. С поклоном передав его аш-Шудаху, танцмейстерша подошла к Амариллис и приветливо обратилась к ней:
-Добро пожаловать, дитя мое. Твой господин сказал мне, что ты никогда не училась танцу специально, и это даже хорошо - не придется устранять ненужные навыки. Пожалуйста, просто покажи мне, как танцуют у тебя на родине, но сначала напой мелодию, под которую ты хочешь танцевать.
-Здравствуйте, госпожа Эниджа, а кому напеть, вам?
-Нет, не мне, а вот этому камешку, - и Эниджа указала на кристалл, который рассматривал маг.
Амариллис подошла к аш-Шудаху, приняла от него сверкающий камень и ободряющую улыбку, смущенно улыбнулась в ответ и, подумав немного, пропела припев одной песенки, которую слышала еще от бабушки.
Кристалл неожиданно задрожал в ладони Амариллис и мгновенно взлетел в воздух, застыв на уровне глаз девушки. От неожиданности она ойкнула и отпрянула в сторону.