Ветер

— Отлично, — кивнула ба. — Денис, проводи к телефону, а я займусь ванной.

— Пошли, — позвал я.

Писа присела и принялась развязывать шнурки на своих кроссовках. Руки ее тряслись, и шнурки не поддавались. Прошло несколько минут, я уже успел залезть в тапки, а Ленка все возилась с кроссовками.

— Давай, — вздохнул я и присел рядом с ней на корточки.

— Не надо! — она испугалась чего-то и схватила меня за руку, когда я взялся за ее шнурки. Я, не понимая, посмотрел на нее. — Не надо, я сама.

— Молчать, — строго сказал я и наконец высвободил Пису из кроссовок. — Держи, — всучил ей Светкины домашние тапочки. — Пойдем?

Она слабо кивнула и пошла за мной, придерживаясь рукой за стенку. Я хотел ее поддержать, но не решился: Ленка вздрагивала от каждого касания, и я не хотел еще травмировать ее.

— Вот телефон. Можешь говорить? Может, мне позвонить?

— Нет, — она замотала головой. — У меня родители… строгие. По какой бы причине я не ночевала у парня дома, они не поймут. Еще их будоражить, а то примчатся сюда среди ночи.

— Ясно, — протянул я и остался рядом, привалившись плечом к стене, а то еще дрожащие Ленкины ноги решат подогнуться, тогда придется ловить.

Писарева набрала номер.

— Мам, это я, — заговорила она, когда на другом конце провода ответили. — Все нормально, прости, что поздно звоню… Нет… Нет, все в порядке. Я у Маши, мы заработались, я переночую у нее… Хорошо… Хорошо. Пока.

— Ну вот, — произнесла Ленка через некоторое время, — теперь и Машке звонить. Надеюсь, она не спит.

Я участливо пожал плечами.

— Если и спит, проснется.

Писа набрала новый номер. На этот раз она говорила дольше. Простой фразы: «Маш, скажи моим родителям, если позвонят, что я сегодня ночую у тебя», — Машке явно не хватило, и она начала прикапываться, что да как и где это ее подруженька проводит ночь.

— Нет, Маш, никого я не подцепила, — зачем-то оправдывалась Писарева, — ты же знаешь, ко мне не цепляются…

Меня почему-то разозлили и Ленкина недооценка себя, и Машкино любопытство. Что ж это за подруга такая, которая не может просто выручить, когда ее об этом просят? Если бы меня приперло, и я позвонил бы Сашке с просьбой наврать чего-нибудь моей бабульке, он бы не отказал и спрашивать бы ничего не стал, потом, конечно, при встрече, засыпал бы вопросами, но, когда дела срочные, лезть бы даже не подумал. Сашка… Впрочем, сейчас речь не о Сашке.

Итак, Машкина дотошность меня разозлила. Писа попала в переделку из-за меня и… Короче, я решил, что Ленке не плохо бы улучшить репутацию. Ее все считают заучкой и чуть ли не старой девой, меня же слухи только приукрашивают (право слово, не было у меня столько девчонок, как все почему-то считают). Итак, забрать немного популярности у меня, прибавить ей — и всем будет хорошо.

— Послушай, ничего такого… — продолжала оправдываться Писа.

Я не выдержал и вырвал у нее трубку.

— Привет, Машик, узнаешь голос или песенку тебе спеть?

В трубке помолчали, а потом неуверенно раздалось:

— Денис?

— Ага, — подтвердил я, — собственной персоной.

— Денис Ветров?! — Я готов был поклясться, что у Писиной подружки челюсть отвалилась от изумления, но ничего, иногда шок даже полезен. — А ты что там делаешь? Ты… Ты же не с Ленкой, да?

— С ней, с ней, — успокоил я, чувствуя, что ко мне возвращается хорошее настроение. Эх, люблю дурить людям головы! — А ты не беспокойся, ну подцепила меня Ленка, ну и что? Нам нужна свободная ночь, и третий тут лишний. Ясно?

— Чего неясного-то? — ошалело откликнулась Машка. — Прикрою.

— Спасибочки, — и я повесил трубку и… чуть не превратился в факел под горящим взглядом Писы.

— Ты зачем это сделал? — выдохнула Ленка. — Она же невесть что подумает!

Я расплылся в улыбке.

— Именно.

Ленка, не понимая, продолжала на меня смотреть.

— Завтра об этом будет знать весь универ! Уж о подобном Машка не умолчит.

— Тем лучше. Разве ты не любишь быть в центре внимания?

Она покачала головой.

— Зря, — прокомментировал я.

Тут из ванной появилась бабушка.

— Все готово, Леночка, заходи. Сейчас принесу полотенце.

— Спасибо, — промолвила девчонка и скрылась за дверью.

Зато теперь на меня уставилась новая пара глаз.

— Рассказывай! — пригвоздила меня бабушка к стене.

— Ее пытались изнасиловать, — коротко пояснил я, подражая Захаровой манере изъясняться. — Я ее отбил. К нам было ближе, и мы пришли. Я что, не прав?

— Ну что за глупости! — фыркнула бабушка. — Все, конечно, правильно. Сейчас постельное белье приготовлю, и уложим ее к тебе на кровать, а ты…