Ветер

— А ну стоять! — меня догнал Сашка, когда закончилась последняя пара и я пытался смыться из аудитории.

— Стою, — послушно остановился я в дверях.

Бардаков растерялся.

— Ну… э-э…ты…это… Не стой, просто не сбегай.

— Ладно, — согласился я, и мы вместе пошли по коридору к выходу.

— Я с тобой уже два дня пытаюсь поговорить. А ты исчезаешь, — начал Сашка. — У тебя что-то не так, я же вижу. Знаешь, когда я вчера тебе звонил, твоя бабушка поделилась опасениями, что ты подсел на иглу.

Я расхохотался.

— Не вижу здесь ничего смешного, — обиделся он.

— Не подсел я. Могу поклясться на Библии.

— Ты же некрещеный.

— Ух, все нормально, — сказал я. — Просто у меня дела.

— Какие дела?

Врать Сашке было непривычно и не хотелось. Но после посвящения в ученики я окончательно убедился, что правду говорить не следует. И, хотя врать язык не поворачивался, я все-таки заставил его повернуться.

— Я с девушкой познакомился.

— Она что, чумная? Ну познакомился, а таинственность зачем?

— Не хочу ни с кем из своих ее знакомить. Пока.

Сашка вздохнул и спросил:

— Ну и как ее зовут?

Я попался. Бабушке напридумывал про Лапникова, а Уху про…

— Александра. Ее зовут Александра.

…Про Александру.

Сашка посмотрел на меня и, кажется, решил поверить.

— Она хоть красивая? — спросил он.

— Ага, — я почему-то представил себе Пургена, — глаза большие-большие.

Сашка удовлетворенно хмыкнул. «Поверил», — окончательно убедился я.

Мы вышли на крыльцо универа. Сегодня дождя не было, но пасмурность уходить не собиралась.

— Работу пойдем искать? — предложил Ухо.

— Прости, не могу, — мне еще столько магических книг предстояло прочесть, что тратить время было нельзя.

— А может, твоя Александра — старая баба, и ты собрался жить с ней как альфонс? Где ты деньги-то возьмешь?

Старая-то она старая. То есть он. Захар. Я не стал вдаваться в подробности, а просто попросил:

— Не поджучивай, — и тут я увидел у дороги знакомую черную «Волгу», рядом с которой стоял мужчина в светлом плаще, надвинувший шляпу на глаза. — Все, мне пора.

— Как — пора? — не понял Ухо. — Нам же по пути.

— За мной приехали.

— Кто?

— Ее папа!

Пока Бардаков хлопал глазами, я сбежал по ступенькам и запрыгнул в «Волгу». Захар сел за руль, и мы уехали. Я готов был провалиться сквозь землю.

— Надеюсь, ты ему ничего не сказал? — спросил Захар.

— А если сказал?

— Его уберут. Не мы, так из Москвы пришлют.

— Что?! — я задохнулся от возмущения. — И это белая магия?!

— Так сказал ты ему что-нибудь?

Я надулся, сложив руки на груди.

— Сказал?

— Нет. Никому и ничего.

— Отлично. А книги спрятал?

— Домовому отдал. Он спрячет.

— Хорошо.

Я был зол как никогда. Белая магия представлялась мне как добрая магия, но здесь ничем таким добрым и не пахло, раз они убирали свидетелей. Может, белой магии дали название индийцы? У них цвет траура белый…

Похоже, Захар почувствовал мое настроение, потому что замолчал. А мне было грустно. Я еще и не маг вовсе. Прошло всего несколько дней, как я узнал о себе правду, а я уже лишился друга. Скажете, почему лишился? Знаю, многие умудряются дружить, держа все самое сокровенное в себе, но только не мы с Сашкой. Дружили мы много лет. Бывало, что ссорились. И почему, вы думаете, скандалили? Из-за недоговорок. Если кто-то что-то не рассказывал другому, это была кровная обида. А теперь… Теперь я нагло врал прямо в глаза, как хорошо подметила моя бабушка. Может, Ухо и поверил сегодня. Я был уверен, что он хотя бы попытался поверить. Но что потом? Завтра?

И сейчас, сидя в черной Захаровой «Волге», я с горечью понял, что это конец, конец моей самой крепкой дружбе.

— Не грусти, — сказал мой новоявленный учитель.

— Легко сказать.

— Послушай, не я придумал правила…

— Дурацкие правила.

— Знаю, — спокойно кивнул Захар. Я думал, он после моих слов оскорбится, но учитель даже тона не повысил. — Правила действительно дурацкие, но их нужно принять. Нельзя допустить, чтобы о магах знали не владеющие даром. Ведь тогда начнутся средние века.

— Хотите сказать, начнется охота на ведьм? — перед моим мысленным взором предстали горящие костры инквизиции.