Страница 123 из 133
Ни о чем не хотелось думать, но память то и дело возвращалась к событиям сегодняшнего дня. Анализировать причины поведения Виктории не осталось сил, но каждая минута спасения запечатлелась в памяти, наверное, навсегда.
Жажда выжить, снова любить и быть любимой помогла ей продержаться до появления Остапа, как ни пафосно это звучит. Сейчас ей казалось, что иначе и быть не могло. Ее любимый мужчина появился в самый сложный, критический момент и вытянул ее из воды – плена, навеянного страшными снами, а теперь и явью.
Возможно, такое случается только с теми, кто верит в сказки? Рыцарь спасает прекрасную даму.
Она никогда не произнесет этого вслух, но почему бы и не помечтать?
Яна смахнула с носа капельки воды.
В больнице они с Остапом не задержались, хотя заведующая отделением настаивала на госпитализации. Яна стремилась домой и отказалась остаться даже на ночь. Девушка мечтала об одном – оказаться в своей квартире, в привычной для себя обстановке и, конечно, в обществе Остапа. Она ни на миг не сомневалась, что он поедет с ней.
Яна переоделась в чью-то сухую одежду, Остап прихватил дорожную сумку. Такси доставило их домой. Они задержались на несколько мгновений в прихожей, когда Дорош обнял ее и, придерживая ладонью затылок, поцеловал – да так отчаянно, что Яне показалось, будто окружающий мир исчез. Остались только они, их жаркие губы и колотящиеся сердца.
Нехотя прервавшись, он прошептал ей в губы: «Люблю тебя». Она повторила его слова, и они снова целовались, пока хватило воздуха. Затем мужчина подхватил ее на руки, отнес в ванную и, поставив на пол, неуверенно провел по плечам, будто хотел попросить разрешения раздеть. Какие-то причины заставили его отступить. Когда Остап закрывал дверь, Яна не удержалась и вымолвила:
– Не уходи.
Он покачал головой и улыбнулся.
– Не уйду. В комнате подожду.
* * *
Чайник вскипел. Остап заварил чай, нашел в шкафу баночку с медом, поставил на стол, рядом – любимую, в красный горох, кружку Яны. Сам устроился на табурете.
Не сиделось. Дорош вскочил и заметался по квартире. После всего случившегося хотелось двигаться, лишь бы не думать о том, что могло или не могло произойти. Все это он сможет сделать позже, а сейчас самое главное – самочувствие Яны. Он беспокоился о ее здоровье. Озерная вода оказалась слишком холодной. Переоделась Яна спустя какое-то время. Да еще стресс: не каждый день она падает с моста. Все вместе усугубляло прогноз.
В очередной раз пробегая мимо ванной, он не удержался и прижался ухом к двери. Вода больше не шумела, а тишина, как никогда прежде, раздражала. Остап поднял руку и после нескольких секунд сомнений постучал.
– Все в порядке?
Ожидание ответа, казалось, длилось вечность. Он уже не знал, что думать, когда услышал:
– Ты не мог бы зайти?
Спустя миг он уже стоял в заполненной паром комнатушке. Раскрасневшееся личико в обрамлении мыльных пузырьков выглядело очаровательно. Женское тело надежно скрывала пена. Виднелись лишь тонкие пальцы рук, вцепившиеся в бортик.
Внезапная волна желания накрыла Остапа с головой, но, считая его неуместным и несвоевременным, он сглотнул и поинтересовался:
– Что случилось?
В серых глазах промелькнула неуверенность.
* * *
Она нуждалась в нем. Сейчас. Яна почувствовала это, когда услышала осторожные шаги за дверью. Она сделала над собой усилие и попросила:
– Помоги мне.
– Да. Конечно, – Остап хмурился, но Яна решила не отступать. Потом все можно будет списать на адреналин. – Что мне сделать?
Яна протянула ему губку. Остап присел у ванны, взял мягкий комочек и посмотрел в глаза. Она мысленно молила его о ласке.
Остап поднял ее руку и осторожно провел по ладони, предплечью, плечу. Яна протянула ему вторую и закрыла глаза, наслаждаясь медленным скольжением по коже. Ей давно никто не помогал мыться, а участие в этом процессе Остапа делало процедуру возбуждающей и расслабляющей одновременно. Как это возможно, она не понимала, да и не хотела напрягаться, чтобы понять.
Как хорошо!
Яна приподняла подбородок, чтобы Остап получил доступ к шее, и он одарил ее поцелуем. Губы сами растянулись в улыбке, и она потянулась к нему в ответном касании. Когда мягкий ком, ведомый уверенной рукой, прошелся вдоль позвоночника, Яна непроизвольно выгнулась, как довольная кошка.
Откинувшись на спину, сквозь мокрые ресницы она наблюдала за губкой, ползущей к груди, а затем перевела взгляд на Остапа. Он тоже смотрел на нее, описывая магические круги по разгоряченной коже. Лишь спустя какое-то время Яна сообразила, что уже не губка, а ласковые пальцы скользят по набухшим вершинкам, между ними – вниз, под воду, где ноги сами раздвинулись в предвкушении.