Страница 88 из 135
Ей хотелось кому-то все рассказать. Поделиться теми переживаниями, что терзали ее, забрав здравый смысл и былую сосредоточенность. Возможно, если бы ее пожалели, то чувство стыда прошло бы само по себе. Исчезли бы и все переживания. Жизель прикрыла глаза и представила, как мать подходит к ней, кладет свою ладонь на девичью голову, прижимает ее к себе и успокаивающе гладит. И эта колоссальная энергия материнской любви, заботы и защиты окутывает. Защищает от всех невзгод этой жизни. Открыв же глаза, девушка вновь столкнулась с жестокой реальностью. А в реальности этой была она, дочь, встревоженная Лисичка, подружки и Егор. Вот и все, кому она хоть немного была небезразлична. Вот единственные люди, которые, возможно, ей и смогут помочь. Ведь не признаешься же себе, что протупила и жестко накосячила. А друзьям – можно. Они поймут. Должны понять.
Эх, была не была!
- Лисичка, на меня люди Саши вышли. Он крупные деньги проиграл, а в залог как бы меня оставил. И теперь эти люди грозятся Анну-Марию выкрасть, если я им деньги не принесу.
Каждое слово, вырываясь из уст француженки, ложилось тягостными оковами. И в возникшей паузе, заполняемой лишь звуками приготовления еды и тихими всхлипами Эли, отчетливее всего прозвучал голос Катерины. И она не стеснялась в выражениях и эпитетах.
- Ублюдок! Что ты решила? Дать денег?
Предел достигнут. Плотины долой. Все в шлюпки. Слезы брызнули из глаз.
- А что мне остается делать? – прошептала Жизель, поднимая ладонь к лицу. Она хотела заткнуться и больше не говорить и слова. Зачем? Она ведь должна быть сильной и смелой. Ей не на кого рассчитывать. Лишь сама она может себе помочь. И, конечно же, своему ребенку. Образ Анны-Марии возник перед глазами, а следом вспыхнули редкие и почти размытые кадры многолетней давности. Вот она лежит на постели. И вот встает с нее Александр. И если нечто подобное произойдет с ее ангелочком – это будет просто крах. - Я боюсь не за себя. За дочь. Понимаешь? Что мне делать?
- Деньги давать нельзя. Они на этом могут не остановиться, понимаешь?
Эля попыталась взять себя в руки, вытерла глаза и прошептала:
- Я нашла деньги у одного друга. Не запросто так, но я отработаю. Не хватает еще 10 тысяч. Помоги, пожалуйста.
- Гривен? – переспросила осторожно Катя.
- Нет, - прохрипела Эля, - Долларов.
- Элечка, у меня нет таких денег. Давай я попробую машину толкнуть на автосервисе одного прошлого клиента. Это займет несколько дней. Когда нужны деньги?
- Нужны были сегодня, но я договорилась отдать их через пару дней.
Катерина задумалась о чем-то своем. Такие моменты для Эли всегда были особенными. Когда подруга включала свое профессиональное чутье, хватку дочери военного, ее уже нельзя была остановить. Она становилась похожа на скорый поезд, следующий на смертельной скорости из пункта А в пункт Б. И плевать на все остановки, преграды или помехи. Инстинкт хищника пробуждает скрытые резервы, мотивируя человека на новые свершения. Нечто подобное и происходило сейчас с ее Лисичкой.
- Эля, эти уроды много запросили?
- 50 тысяч.
- Твою мать, - звучно выругалась она, скривившись. Плюхнувшись на маленький диванчик, Разумова непроизвольно сжала кулаки. “Она меня сейчас грохнет! Как пить дать!” – с оцепенением переводя взор с рук подружки на ее лицо и обратно, переводчица поняла, что срочно хочет напиться. Да, именно. Ей нужно много-много алкоголя. Иначе сердце вот-вот вырвется из груди.
- У кого ты взяла 40 тысяч?
Вопрос повис в воздухе тяжелым намеком. Медленно присев рядом, Жизель положила руки на стол и замерла. Чем дольше она тянула с ответом, тем тяжелее было открыть рот. Как сказать? Как признаться в том, под чем именно она подписалась? Глупо, ведь. Безрассудно. Возможно, попроси Эля помощи у Кати раньше, та бы и придумала как разрулить возникшую ситуацию. Или, быть может, стоило обратиться к Бесу. Вроде богатый мужик, при деньгах. Лучше уж ему отрабатывать эти деньги годами в горизонтальной плоскости, чем позволить клиентам Эмира пыхтеть над ней. Пока сердце снова и снова пропускало удары, девушка услышала:
- Эля, эту сволочь я обещала лично посадить. Я это сделала. Он вернулся в твою жизнь снова. И неизвестно почему. Его кредиторы требуют возвращения его долга. На этом они не остановятся, – умела Разумова давить, Краснянская это поняла. Ее загнали в угол, из которого так просто не выпустят. Пусть они и были друзьями, близкими, почти родными людьми, сейчас ее морально раздавят. Катя спокойно продолжала: - Ты просишь у меня 10 тысяч. Я их найду. Сегодня же. Только ответь мне на два вопроса: у кого ты взяла 40 тысяч и на каких условиях?
Молчание затягивалось. Черт! А ведь она реально лоханулась! Зачем было к Эмиру переться? Любимое бабское любопытство? Попытка найти приключений? Что ж, она их нашла.
- У Эмира Керимова.