Страница 54 из 135
- Аванс. И купи что-то Анне-Марии от меня.
- Разберусь, засранец!
- Краснянская, - вспылил шеф, - Я все-таки твой начальник. Могла бы быть и повежливее.
- Ага, я сама любезность.
И громко хлопнув дверью, девушка вышла из офиса, забрав дочку.
- Мамочка, а мы сейчас куда? – спросила девочка, скромно улыбаясь.
- Как я и обещала малышка, поехали в торговый центр, – настоящее, неподдельное веселье затопило лицо Анны-Марии, привнося волну покоя ее встревоженному разуму. И во что она ввязалась? И не вылезет ли ей это боком?
Мультик был классный. Давно она так не смеялась. Что уже говорить о ребенке? Сверкая, точно новогодняя ель, ее девочка бегала между стеллажами в гипермаркете и все рассматривала.
Жизель же наоборот вернулась к тягостным размышлениям. Ей, фактически, никто не угрожал. Значит, и волноваться не из-за чего. Ведь верно? Возможность хорошо подзаработать тоже не лишняя. Кто о них позаботиться, кроме них самих?
Дочке скоро летние вещи нужно покупать, а все так жестко подорожало. В прошлогоднюю одежду она уже не влезет. Вырос ее маленький ангелочек. И скоро у дочки день рождения. Да и на море хорошо было бы ее свозить. Может, хоть на недельку. Но это уже такое, второстепенное желание. Коммунальные платежи за этот месяц Эля оплатила. В холодильнике продукты некоторые закончились, сегодня прикупят. За тем и подались в магазин. Как вовремя Фима дал ей аванс! Да и за садик деньги вернулись. Если она еще и за перевод от мнимого араба получит, значит, можно будет:
tДень рождение дочки отпраздновать, стол накрыть, гостей позвать.
tВместо садика попробовать Ирину нанять в виде няни. И Эле будет спокойно, и девушка при деньгах окажется. Ведь тоже бедствует.
tВещи на лето можно будет прикупить, и, возможно, на продукты останутся средства.
Девочка вновь рванула вперед, и Эля попыталась остудить ее пыл:
-Анна-Мария, не спеши, – по факту, ей еще и в адвокатской конторе зарплату дадут. Она ведь уже почти месяц там работает. “Может торт купить?” - подумала девушка, ощущая как полость рта заволакивается слюной. Как же сильно любила она сладости! Вот прямо все-все готова была сделать ради парочки заварных или кусочка киевского торта, или нескольких муравейников, которые Эля способна была проглотить за несколько минут.
Пропустив проезжающую рядом машинку-кран, девушка встрепенулась. Дочки не было видно. Внезапный звук бьющегося стекла привлек ее внимание. А в следующий миг сердце Жизель испуганно замерло. Пластиковая корзина с продуктами с громким звуком упала на пол, а вместе с тем Эля несдержанно рявкнула:
- Анна-Мария! Немедленно отпустите моего ребенка! – перед ней стоял мужчина, с которым она…который... в общем, спас ее недавно. А в руках он держал ее дочь, которая обнимала его лицо. - Что вы себе позволяете?
- Мамочка, а меня мой лев спас, представляешь? – негромко, но при этом очень восторженно, проговорила девочка. То, что они уже давно стали центром всеобщего внимание, никак не удивляло девушку. Резко рванув к мужчине, она выхватила дочку из его рук.
- Анна-Мария, - ее нескрываемая злость передалась и ее словам. Ребенок испуганно замер, и тут же ее глаза невольно заволокла пелена слез: - Сколько раз тебе говорила, к незнакомцам не подходить?
- Мамочка... Но он… Лев… помнишь... Из моего сна, - начала мямлить дочка, пытаясь хоть как-то оправдаться. Но увидев суровое выражение лица мамы, высвободилась из ее рук и повернулась спиной. – Я ничего... плохого... не сделала!
- Анна-Мария! – вновь выкрикнула Краснянская.
- Не кричи на ребенка, - глухо буркнул стоящий рядом мужчина, больше не в силах молчать. – Ее чуть не сбил грузчик, между прочим.
- Тебя спросить забыла, как мне своего ребенка воспитывать, – передразнив его интонацию, подала голос девушка. – Чего чужих детей хватаешь?
- А нужно было стоять и ждать, пока ее переедут? – и после сказанного, переводчица осмотрелась.
- Твою мать, - не сдержавшись, выругалась она. Вокруг них образовались две огромные лужи янтарной жидкости, вперемешку с осколками. Прочитав название напитков, девушка поежилась. Ей придется за это платить. Дочь тихонько хныкала рядом, расстроенная агрессией матери. А мужчина, недавно еще находившийся в статусе первого любовника, хмуро взирал на девушку. И впервые в жизни Краснянская почувствовала, что краснеет. Жутко и стыдно.
- Прости меня, Анна-Мария, - выдавила она из себя, опускаясь перед дочерью на колени. – Я очень за тебя испугалась, понимаешь? Не все незнакомые люди будут таким хорошим, как этот дядя. Другие могут сделать тебе больно. А я не хочу, чтобы ты, мой славный ангелочек, пострадала. Понимаешь?
Дочка продолжала плакать, никак не реагируя на слова матери. Эля подняла руку к лицу, пытаясь снять невидимую паутину страха, огорчения, усталости и разочарования. Как ей надоело быть одной. Справляться со всем одной. Воевать со всеми одной.