Страница 47 из 135
- Ладно, - надув губки, ответило ее маленькое чудо, нехотя следуя за мамой. Погода сегодня не блистала весной. Совсем. Скорее наоборот. Казалось, что из тяжелых туч, нависающих над их головами, вот-вот польется дождь. Стремительно войдя в холл детского сада и с легкостью миновав пост охраны, Краснянская обратилась к ребенку:
- Солнышко, побудь тут пару минут. Хорошо?
- Хорошо.
- Я быстро.
Усадив дочку на огромный желтый диван, она в несколько шагов очутилась у кабинета директора и, деликатно постучав, распахнула дверь. Солидная женщина чуть за пятьдесят восседала за столом, активно набирая какой-то текст на компьютере. Подняв голову к вошедшей гостье, она нахмурилась.
Вера Ивановна Стрельникова работала в детских садах последние лет тридцать. И каждый день в 8 утра она занималась бюрократией. Очень уж не любила стареющая дама, когда ей в этом мешали:
- Доброе утро, - сдержав свои эмоции, проговорила директриса.
- Для кого как, – буркнула Эля, подлетая ближе: - Документы Краснянской Анны-Марии и поскорее.
Озвученная просьба обескуражила Стрельникову. Дама хорошо помнила молодую брюнетку и ее милую дочурку. Они появились на пороге садика не так уж и давно. Всего несколько дней назад. Несмотря на длинную очередь и запись на несколько лет вперед, их приняли. А все благодаря просьбе одной влиятельной особы.
Адвокатесса Разумова Катерина помогла в свое время садику с незаконным захватом территории, быстро вразумив неудачливых рейдеров. Поэтому внять просьбе девушки для стареющей дамы было делом чести.
- Могу я узнать, что случилось? – спросила она уже мягче. Мамочки бывают разные. Особенно в их садике. Детки обеспеченных родителей после личных нянь и гувернанток получают первые уроки как вести себя в обществе других деток именно в этом заведении. И не все родители нормально и адекватно переживают этот этап. Возможно, и это подобный случай.
- Можете! - голос молодой девушки не обещал ничего хорошего. И стоило ей только заговорить, как стареющая дама медленно начала бледнеть и краснеть.
- Моя дочь вчера была избита девочкой из своей группы. Машей Митрофановой. Представляете? Обычной куклой! – сделав паузу, Эля сглотнула и продолжила: - И самое ужасное в этой ситуации – воспитатели поощрили такое поведение.
- Простите, Вы уверены? – спокойно переспросила директриса.
- Да, словам своей дочери я верю больше, чем вашему садику.
- Что с вашей дочкой? – поднимаясь с места, спросила женщина.
- Синяк на всю спину. Он пройдет. Унижение, которое пережила Анна-Мария, ни с чем несравнимо.
- Подождите минуту, пожалуйста. – попросила Стрельникова, доставая мобильный. – Егор, - спустя мгновение, сказала она: - Есть видео с камер видеонаблюдения за вчера? Да, срочно перешли на мой компьютер. Да, вчера. Группа 2, если не ошибаюсь? – уже обращаясь к девушке, проговорила дама. Кивнув ей, Эля поднялась с места.
- Давайте разберемся сразу, - заметив ее движение, попросила директриса. – Эта ситуация слишком резонансная. За всю мою тридцатилетнюю практику подобное впервые.
- Ой, да ладно? – буркнула Эля, переводя взгляд с испуганного лица дамы на часы, висевшие за ее спиной. – У меня нет времени разбираться. Хочу забрать вещи своей дочери и документы. Деньги… Ими подавитесь!
- Вы не понимаете, Жизель, – пытаясь оправдаться, начала женщина. – Если все так, как говорите Вы и ваша дочь, то это пятно на нашей репутации. И мы обязаны разобраться, ведь пострадал ребенок. В обычных госучреждениях – такое возможно. Но не у нас. Мы дистанцируемся от методологии “совка”. Пора воспитывать подрастающее поколение по новым методикам.
- Да мне все-равно, что вы делаете и как! – взорвалась девушка, подлетая к женщине. – Вы хоть понимаете, каково это для четырехлетней девочки слышать оскорбление “подкидыш”? Как это, когда тебя бьют, а взрослые это поощряют?
Краснянская вся кипела от негодования и ярости. Для Эли, наступил момент, когда она готова была разорвать эту тупую старуху в клочья, только потому, что та допустила подобное обращение с ее ребенком.
- Успокойтесь, пожалуйста, – мягко прошептала Вера Ивановна, также поднимаясь. Она подошла к сейфу. Достала документы, аккуратно сложенные в папочки, и начала искать необходимые. На это время в кабинете воцарилась тишина, прерываемая лишь шелестом листов бумаги. А в голове молодой мамы роились странные желания. Вот она берет нож, подходит к директрисе и перерезает ей горло. Следом, идет к той девочке, и душит ребенка. Следующие на очереди – воспитательницы. Их она так и вовсе не щадит. Выкалывает глаза, затем хватает за горло и душит. Медленно и изощренно. Наблюдая, как из их тел уходит жизнь.
Испугавшись подобных мыслей, девушка резко качнулась прочь от директрисы и сделала несколько бесшумных вдохов. “За свое дитя я могла бы убить”, – эта мысль поразила ее. В самое сердце. Раньше, когда девушка читала о чем-то подобном, то не воспринимала всерьез. Преувеличение. Враки. А теперь она сама готова была убить любого, кто обидит Анну-Марию. Кто только попытается задумать зло против ее ангелочка. Точно львица, готовая защитить свое потомство в любой момент.