Страница 3 из 87
После нефилима выступала юная магиана со своими «птицами» и нотами, что порождали звуки рояля. Экзаменуемые шли один за другим, не тратя на выступление более десяти минут. И, впрочем, неплохо справлялись. Было на что посмотреть. Атмосфера захватила меня и на последнем выступлении двадцатилетнего серафима, я зааплодировала вместе со всеми, и тут же была награждена десятками яростных взглядов. Светлые посчитали мой простой жест благодарности вызовом. Словно, я ударила этого юношу, опозорила или оскорбила. Мне полагалось сидеть тихо в самом углу зала и не высовывать макушку. Но я не бросаю никому вызова и не хочу показаться лучше, выставляя свои способности на обозрение. Я просто хочу, чтобы нас начали уважать. Чтобы темные имели право получать хорошее, качественное образование и работу. Показать, что мы достойны жить в их обществе.
Знаю, мне предстоит тяжелый путь: выжить в мире, где меня принимают за животное и не сломаться. И сейчас, начнётся моё первое испытание.
Я поднялась, придерживая края пышного нежно-фиолетового платья. Грудь стягивал голубой корсет с широкими черными лентами. Впереди, на юбке, был вырез, открывая вид на стройные, хоть и зеленоватые ноги. У меня не было инструмента и это вызвало у ректора недоумение.
- На чём же ты будешь играть? – насмешливо спросила магиана, скривив свои алые губы в презрительном оскале.
Прежде чем ответить, я поклонилась, чуть присев, согнув ногу, как это положено уставом.
– Мой инструмент - колокольчики, магистр Ределик – вежливо ответила, буквально кожей ощутив, как напряглись светлые. Мой голос не был груб, как ожидалось, он был достаточно высок, чтобы казаться мелодичным. Ах, я же сказала – колокольчики. Наверняка, сейчас каждый ломает голову, как это возможно. В этом нет особого секрета – мне не нужны инструменты, чтобы создавать иллюзию, но об этом никто не должен знать. Колокольчики, лишь бутафория, уже покрытая иллюзией, создавая впечатление заговоренного инструмента. Дело в том, что среди темных нет заклинателей, но светлым это неизвестно. Им ничего неизвестно. Светлые знают только то, что желают знать. Можно долго говорить об этом, но Ределик ждет объяснений.
Приподняла подол платья, оголяя лодыжки, чтобы всем были видны маленькие колокольчики на красной ленте, привязанные к голени. Задрала длинные и свободные рукава, чтобы зал разглядел мои запястья с такими же золотыми колокольчиками.
– Она бы ещё ложки взяла, – послышались в зале смешки. Они были далеко, едва различимые, но у темных отменный слух, как и зрение.
– Посмешище. Она позорит академию, – раздался шипящий голос на уровне шепота. Скользнула взглядом по трибунам и безошибочно определила владелицу ядовитой словесности. Златовласая серафима, та самая, что напала на меня у жилого корпуса, прожигала мой профиль ярко-сапфировыми глазами. Она источала злобу на физическом уровне, уже желая меня размазать по кафельной плитке здания. Спасибо, дорогуша за столь сильные эмоции. Я подпиталась и узнала о твоих намереньях, теперь можно приступить к выполнению задания. Но есть одно но…
- Магистр Ределик, мне необходим аккомпанемент. Можно ли попросить помочь кого-нибудь из зала?
Магиана сверкнула призрачными глазами, напуская на меня какую-то магическую дымку, словно пытаясь вытряхнуть мою душу наизнанку. Но мне эта дымка, как ящеру дробинка. С трех лет, мне натаскивали на все виды магической атаки. Я даже не выставляю щитов: ауру защищает тонкая, на первый взгляд, паутинка, которая обладает невиданной прочностью. При более сильных атаках, а я их почувствую, обязательно воспользуюсь другой защитой.
- То есть, ты хочешь сказать, что будешь использовать чужие волны для создания иллюзии? – светло-золотые полоски бровей взлетели до небес. Это неслыханная дерзость и наглость, но дело даже не в этом: никто не может использовать чужую музыку, она заговорена на повелителя.
- Не совсем так, магистр Ределик, - вежливо ответила, держа перед собой руки, не забывая учтиво улыбаться. – Мне просто подыграют, чтобы я поймала ритм и это создаст определенный эффект. Никто не может использовать чужие волны.
Действительно, но я могу, но не буду. Мне это ни к чему. Мой уникальный дар в том… это даже не дар, не знаю, предназначение, проклятье или как-то иначе, но во мне заключена сущность мрачного феникса. Это существо обладает поистине разрушительной силой. А вот, как феникс оказался частью меня, неизвестно. Он просто есть, он ведёт меня, усиливает мою магию, мой дар, мою стихию и позволяет самой создавать любые волны из энергии. Энергию я получаю отовсюду. Земля, вода, деревья, люди… Поэтому и выбрали меня. Я должна привести свой род к свету. Правда, вряд ли сущность феникса убережет меня от растерзания. Как бы не была я обучена, какой бы силой не обладала, меня задавят числом, хитростью и коварством. Этой науке я могу противопоставить только свой ум.
– Хорошо, темная, – саркастично, делая акцент на моём происхождении, согласилась ректор. – Может, кто-нибудь и согласиться, – сдержанно произнесла магиана, стараясь открыто не показывать свой враждебный настрой. – Есть желающие? – обратилась она к залу.
И снова смешки, перешептывания и жгучие взгляды. Я уже потеряла надежду, решив, что придётся отдуваться самой и не получится желаемого эффекта, как с самого верхнего ряда, поднялся юноша с волосами разной длины всех оттенков блонда, что торчали в творческом беспорядке. Он засунул руки в карманы серых штанов, которые заправлены в высокие сапоги и спустился по узкому проходу, даже не удостоив меня взгляда.