Страница 43 из 44
- Танец их величеств, - возвещает церемониймейстер. Подданные расступаются, освобождая нам место. Музыканты начинают играть нечто бравурно-торжественное и абсолютно незнакомое.
- Не бойся, - Ивар галантно берет меня за руку и выводит в центр зала, - здесь простые движения. Я покажу.
Уж, надеюсь. Не хочется опозориться перед таким количеством народа.
Танец действительно не сложный. Реверанс, обход партнера, шаги. Я быстро улавливаю суть, и могу отвлечься от собственных ног.
- Прости, если я тебя обидел, - король - сама кротость.
- Прости, если не оправдала твоих ожиданий.
- Я не могу тебя заставлять.
- Я не хочу сейчас рисковать.
- Понимаю. Знаешь, прошлой ночью мне удалось на пять минут вернуть руке нормальный облик.
- Поздравляю.
- Я почти уверен, что смогу сделать все сам, не дожидаясь, пока проклятие снимет гостья из другого мира. Мне не нужна другая королева. Я хочу только тебя и никого другого.
Затихают звуки музыки, но мы остаемся стоять напротив друг друга. Слова произнесены, чувства раскрыты. Я должна ответить, вот только что? Сердце, как обычно суматошной курицей мечется в сомнениях, то взлетая к безоговорочному "да", то опускаясь в сумрачное "нет", в итоге зависнув в состоянии полной неопределенности.
- Фея Ильманесса, крестная мать его величества Нексивария, со своей дочерью Лиеттой и свитой.
И тишина осыпается осколками дурных предчувствий.
Удивленный "ах" подает сигнал остальным, и зал мгновенно превращается в растревоженный улей. Перешептываясь и переглядываясь, придворные разделяются на две стороны, образуя широкий коридор посередине.
Первой по нему шествует естественно она - мой крылатый кошмар, повод к убийству и причина ненависти к феям. Серебристое в обтяжку платье до пола переливается под светом ламп, декольте... Ух, какое там декольте. Даже мне становится неловко, что уж говорить про мужскую часть. В зале возникает нездоровое оживление - мужики пытаются пробраться поближе, дабы рассмотреть получше... Хотя, на мой взгляд, там и издали все прекрасно видно.
Светлые с рыжиной волосы забраны в высокий хвост, крупными локонами спускающийся по спине. На голове бриллиантовая диадема. Черты лица не лишены привлекательности, но немного мелковаты, словно природа лишь сделала набросок, а потом забыла довести творение до ума. Средняя фигура с еще наблюдаемой талией, средний рост. Возраст тщательно скрыт, но глаза выдают прожитые годы. Крыльев нет, и я немного разочарована.
Рядом с феей старательно подражая матери, шествует розовое облачко шелка, тюли и шифона. Жиденькие светлые волосы завиты в локоны и уложены на голове наподобие короны. Крупные бриллиантовые серьги - пожалуй, самая яркая деталь во внешности юной леди. На вид почти ребенок, но я бы дала лет шестнадцать. Блеклые голубые глазки, маленький носик и крошечные алые губки.
Перевожу взгляд на свиту, и... ноги сами собой делают шаг в сторону ближайшей боковой двери. Их трое. Жгучие брюнеты в черном: расстегнутые длинные плащи, под которыми легко спрятать оружие, шелковые рубашки. Острые, как бритва, взгляды, расслабленная походка хищников, вышедших на охоту. Что же за охрана у светлой феи и защитницы королевства, которая выглядит словно дети ночи - такая же опасная и непредсказуемая? Надеюсь, их хотя бы обыскали при входе? Хотя, на что я надеюсь? Это же фея! Особа почитаемая и почти священная.
Кстати, она совсем близко. На губах слащавая улыбка, протянутые руки:
- Нексис, дорогой, как я рада тебя видеть, мой мальчик.
Я отстраняюсь, дабы её фейность могла вдоволь потрепать короля.
- Крестная! - в голосе Ивара удивленная радость.
А вот мне хочется выругаться от души. Взгляд, которым я мельком удостаиваюсь, весьма выразителен. Так смотрят на паучка, случайно оказавшегося рядом туфлей. Это задумчиво-брезгливое: "Раздавить или отбросить в сторону?"
- Милый, позволь познакомить с дочерью Лиеттой. Помнишь, я тебе о ней рассказывала?
Широкий жест в сторону облачка и горделивый взгляд матери: "Смотрите и цените! Перед вами настоящее сокровище!"
- Доброй ночи, ваше величество, - облачко изящно приседает в реверансе, бледненькие щеки покрывает еле заметный румянец. Молодость имеет одно неоспоримое преимущество - даже скромный цветок выглядит милым в своей невинности.