Страница 166 из 172
- Цветы, - бормочу под нос, пряча взгляд, а затем резко вскрикиваю. – Это не я!
Мама скептически поднимает бровь с легкой улыбкой, а затем протянув руку достает из моих волос веточки и отбрасывает в сторону.
- Это не я, - упрямо бормочу, а затем все же сдаюсь. – Я просто хотела, чтобы ты заметила меня, как Изу…
Глаза на мокром месте, вытираю их грязной пятерней, на что мама недовольно цокает языком, а затем отложив букет на скамейку подтягивает меня к себе. Белый накрахмаленный платок пахнет хлебом, она стирает грязь с моего лица и рук все время причитая какая я грязнуля.
- Мам, - говорю тихо, еле скрывая свое счастье от того что она заботиться обо мне, - я люблю тебя.
Мамина рука с платком замирает возле моего лица, я смотрю на ее лицо и вижу на нем ту же улыбку, вот только она заставляет моё сердце сжаться от боли. По маминым щекам текут градом слезы, глаза полны такой печали и боли, что мне никогда не понять. Она убирает платок в карман, поднимается, целует меня в лоб теплыми губами и уходит.
- Пенелопа! – какой-то такой знакомый крик вырывает меня из теплых воспоминаний детства и возвращает в этот адский холод.
Мне так холодно, я не могу понять почему. Кажется, как будто сама жизнь рекой из меня вытекает. Зажмуриваюсь пытаясь понять, что ощущает остальное тело. Несколько раз моргаю, но ничего не вижу, перед глазами какая-то синяя пелена, я не понимаю откуда она, что за ней. Мне очень холодно, кончиков пальцев не чувствую, только тяжесть тела мамы. Вижу ее лицо, уже не кажется, что она просто спит. Снег укрыл ее платье и лицо, скопился на веках, доказывая, что это уже не моя мама, а всего лишь тело. С трепетом, смахиваю с ее лица и одежды снег и не сразу задумываюсь откуда вообще взялся этот снег. Еле отрываю взгляд от лица мамы и вижу вверху яркое звездное небо, без единого облачка. В городе я забыла, как это просто смотреть на звездное небо, видеть всю эту красоту, давно я так остро не ощущала, что живу. Вот только дыхание перехватывает от холода, судорожный вдох приносит жуткую боль в горле и легких, так что резко откашливаюсь, от чего становиться ещё хуже.
- Пенелопа, твою же мать, очнись! – резкий крик взбешенного мужчины, заставляет найти его взглядом.
В этот момент возле лица что-то пролетает, царапнув по щеке. Теплая кровь на мгновение согрела замершую щеку, а дальше потекла по шее, чтобы затем стало больно от холода.
- Госпожа! – ещё один крик, на этот раз женский.
Кто-то заслоняет меня, в длинном чёрном плаще, с оторванным рукавом. Маленькая фигура девушки с косичками кажется хрупкой и какой-то неправильной что ли. Она в нескольких шагах от меня, ее волосы мерцают в свете от огня.
Палатка горит синим пламенем, крыши уже нет, догорают столы, яства на них и тела. Жертв не избежать, жизнь не сказка, в ней хорошего конца не бывает.
Я же приказала им уйти! Не на всех подействовало зелье, или действие его закончилось?
Муж вдали, в обезумевшей толпе, сжигает их родовым огнем заживо. Без жалости и сожаления, отбивается от тех, кто даже подожжённым подчиняется ведьме. Палатка полыхает огнем, удушливый дым и сладкий запах подгорелой кожи вместе с кашлем заставляют с трудом сдерживать рвотные порывы.
А ведьма… Провидица то где? Где она?! Обзор мне загораживает все та же девушка со странным оторванным рукавом плаща, она сжимает в другой руке что-то отдаленно похожее на кочергу.
- Госпожа, вы в порядке? – бесстрастные слова заставляют признать в ней странную служанку Вальтера – Катарину.
Откуда она здесь взялась? Маг постарался? Может она все время была рядом, пряталась от меня?
Катарина повернулась, резко и очень неестественно выгнулась, уклоняясь от удара меча. Только в этот момент я увидела ее противника – свою сестру Изу. Испачканная в крови, бледная, ловко управляется с мечом, при этом, умудряясь, посылать заклятия в сторону оппонентки. Самое главное она не похожа на послушное зомби, как остальные. Со стороны кажется, что очкастая просто играет с Изой, уклоняясь почти от всех атак. Судя по руке, валяющейся на земле возле моих колен, от всех ударов Катарина уклониться не смогла, а судя по тому, что отсутствие конечности на нее никак не влияет-девушка нежить, а точнее поднятый труп. Я бы сказала, что в этом завязан ещё один некромант, поскольку иначе Иза бы с ней не дралась, а просто упокоила. Бой длился не долго, в какой-то момент Катарину просто сбило потоком ледяного ветра в сторону озера.
- Клопа, - голос сестры, в этом хаосе из криков сгорающих заживо людей, показался таким громким и отчётливым, словно все остальное просто отдаленный шум.
Черты изуродованного шрамами лица искажаются в гримасе злости, когда она видит мать. Глухой крик боли, сквозь сжатые зубы сопровождается замахом меча, который должен был снести мне голову, но не снес. Я опередила удар, резко отшатнувшись и упав на спину перед разъярённой сестрой.
- Ты опять это сделала! – резкий крик сопровождается взмахом меча, от которого я снова увернулась, еле успев отпрыгнуть.
- Иза! – вскрикиваю, еле поднявшись на ноги, мне от нее не убежать.
Спина пульсирует жуткой болью, все мои порошки и зелья растоптаны и в снегу, мне до них не добраться. Смерть матери совсем затуманила моё сознание, я забыла, что не имею права сейчас грустить. Сестра останавливается, двумя руками сильно сжимая рукоять меча. По ее грязным от крови щекам текут слезы, но взгляд никак не выдает боль, только решимость.
- Ты опять забрала ее у меня, - обвинительным тоном устало шепчет она, а затем медленно поднимает меч, поджимает губы, словно собираясь сделать то, что ей не нравится. – Ее смерть твоя вина!