Страница 5 из 106
- Вам кого, молодой человек? - спросила одна из лаборанток. Сильного страха они не испытывали, так как солдат с оружием в их местах не редкость, - кто-то сбежал? - участливо поинтересовалась она.
- Спирта, и побольше, - ткнул ей в грудь автоматом Саня.
- Я не могу, понимаете, вы же солдат!
- Ну и что, мне надо, тащи быстро, тётка, а то... - он отвёл затворную раму назад до упора и отпустил. С мощным звонким ударом рама дослала патрон в ствол автомата.
- Я долго буду ждать? - солдатик нервничал, ситуация выходила из-под контроля.
- Покиньте лабораторию, молодой человек, иначе мне придётся вызвать охрану.
- Ты что, тётка, не въехала что ли, мне спирт нужен, иначе тебе крышка! - Саня накручивал себя, так как боялся, что не сможет в последнюю минуту нажать на курок. Он ткнул дулом в грудь лаборантке, женщина ойкнула, но с места не двинулась. За спиной Сани открылась дверь, в проёме показался молодой мужчина, с заметной лысиной, невысокого роста, но довольно накаченный. Саня быстро смекнул, что был намного слабее этого мужика и физически не смог бы с ним справиться. В голове промелькнуло, что это пришли за ним из охраны завода. Он резко развернулся и пальнул в сторону мужика, тот оказался проворным и успел выскочить, захлопнув за собой дверь. Потом на суде мужчина рассказал, что успел выпрыгнуть только благодаря тому, что был футболистом и десять лет стоял на воротах. Тренированная реакция его и спасла, в живых остался. Женщины завизжали, в панике кинулись врассыпную, но Саню уже заклинило: он палил вокруг себя и орал благим матом. Опомнился только, когда закончились патроны. Женщины остались лежать в лужах крови там, где их настигла автоматная очередь, в странных, нелепых позах: кто, раскинув руки, кто - подогнув ноги... Все до единой не подавали признаков жизни. Саня в ужасе бросил оружие, казалось, оно жгло ему руки. Колбу со спиртом обнаружил в одном из столов, которые открывал беспорядочно один за другим. Спирт он не любил, но сейчас находился в таком взвинченном состоянии, что обжигающее пойло показалось простой водой. Только через десять глотков задохнулся, и не удивительно: спирт был не разбавленным, не мене 96°. Отдышавшись, Саня взял автомат, вставил другой магазин, но предохранитель оставил в боевой готовности...
Саня Забойцев всего год как отслужил, дома его ждали мама и десятилетняя сестрёнка. Отца не было, он работал в колхозе трактористом, и однажды, допившись до чёртиков, решил форсировать речку. Лёд в ноябре еще не набрал силы, и, не доехав до середины реки, трактор своей тяжестью проломил хрупкую поверхность и погрузился на дно. Горе-водитель даже не сообразил, что ледяная вода сомкнулась над ним, он захлебнулся, не покинув кабины. Только весной его смогли вытащить водолазы. Вернее то, что от него осталось.
Саня без проблем выбрался с территории завода, обогнул небольшую железнодорожную станцию, от которой три раза в день ходил паровоз с тремя вагонами, доставляя людей до ближайшего населённого пункта с автобусным сообщением. В то время на 20-ом километре ещё не было рейсовых автобусов, дорога до города лесная, кое-где засыпанная гравием, ухабы, ямы, обсолюдный экстрим для водителей, выдержка на выносливость и двадцатикилометровая тряска внутренностей. Очень хотелось пить, в горле пересохло, как во время летнего зноя. Толкнув ногой калитку первой встреченной на пути избы, Саня прошёл по двору, поднялся на крылечко и осторожно потянул на себя дверь. К его великой радости, она не была заперта изнутри. Люди не боялись воров, оставляя двери открытыми, спокойно могли уйти в гости к соседям или в магазин. На ощупь в темноте он отыскал дверь в небольших сенцах, открыл и оказался в кухне. Из коридорчика вышел высокий парень лет тридцати, на руках он держал двух девочек трёх и пяти лет.
- Тебе кого, заблудился что ли? - поинтересовался хозяин дома.
- Детей отпусти, мне в них стрелять не велено...
- Ты чего, парень, в своём уме?
- Отпусти, сказано тебе, - Саню трясло всё больше, он уже не мог контролировать себя, страх за свою шкуру (его, вероятно, уже разыскивали, а миссия была не выполнена) полностью парализовал разум. Тем временем, парень с детьми на руках приближался всё ближе и ближе.
- Ты только не глупи да не размахивай автоматом-то, пальнешь ещё ненароком.
Саня попал в дом к преподавателю физкультуры, который после института уже семь лет работал в средней школе. Физрук откинул девочек в стороны, выбил у солдатика автомат, бросил подальше в комнату, и попытался скрутить его. Саня никогда не отличался силой, но панический страх за жизнь, воспоминания о смерти женщин и проигрыш в карты придали ему сил для сопротивления. Завязалась драка. Услыхав возню на кухне и плач дочерей, жена физрука появилась как нельзя кстати. Схватила автомат и, пытаясь помочь мужу, опустила приклад на голову нападавшему солдату. Но так как клубок дерущихся тел постоянно менял позицию, удар пришёлся точно на голову мужа. Физрук не потерял сознания, только взревел от боли и через десять минут всё-таки вырубил Саню. Связал ему руки ремнём, а ноги бельевой верёвкой. Пока муж приходил в себя после драки, а солдат после удара в челюсть, жена вызвала милицию. Милицией в посёлке считался единственный участковый, который и пришёл сразу же, как только получил сигнал, вызвал от физрука наряд милиции из города Губахи и позвонил домой капитану Васину, своему другу, сообщив о вооружённом нападении солдата из его части.
До клуба, где в этот субботний вечер была вся молодёжь посёлка Широковский, Саня так и не дошёл. Слава Богу, а то сколько народу покосил бы, даже подумать страшно. Ведь ещё три магазина были не расстреляны.
После этого случая Наумов десять лет не брал в руки карты. И вот три года назад не выдержал, сорвался. Играл вначале на мелочь, потом всё больше и больше. Старался не выходить за рамки зарплаты и всегда после этого клялся и божился жене, что это последний раз. А месяц назад, как чёрт попутал, играл и проигрывал без остановки всю ночь, пока сумма долга не превысила десять тысяч зелёных. Умоляя подождать с выплатой, он обещал вернуть долг через полгода. Рассчитывал на то, что сможет по весне продать дачу и машину. Родная бабка на ладан дышала, и по наследству домик переходил ему, так как родственников больше не было.