Страница 7 из 11
Начало было положено. У неё были серые глаза цвета свинцового неба перед бурей и золотистые волосы, как рожь на рассвете, когда солнце только-только встаёт. Так у Твена появилась цель, и он собирался сделать всё, чтобы порадовать брата.
Глава 3. Голос воспоминания
1985 год, Льюисвилл, штат Техас
В медицинскую палату №11 городской больницы вошли два человека в белых халатах — главный лечащий врач и медсестра. Они делали утренний обход пациентов, и эта палата была последней. В ней находилось два пациента.
— Марта, рассказывай, как дела у нашего первого пациента, — врач вытащил из кровати карту пациента и начал изучать.
Марта, приятная молодая медсестра, заправила выбившуюся прядь за ухо, посмотрела влюблёнными глазами на главврача и начала рассказывать о состоянии пациента.
— Первый пациент — Питер Саплавски, попал в автомобильную аварию на своей машине, когда ехал домой через наш город. Повреждения несерьёзные: сломана правая рука в двух местах, небольшое сотрясение мозга, ушибы грудины. В целом состояние удовлетворительное. Пациент быстро идёт на поправку — через неделю можно выписывать.
— Доктор, а можно меня пораньше выписать, а? Я ведь уже почти поправился, а дома меня ждут жена и дети.
— Посмотрим, может, и выпишем. Отдыхайте, Питер. Марта, что у нас дальше? Точнее, кто?
— Второй пациент — Уиллоу Браун, попал к нам два дня назад в крайне тяжёлом состоянии. Перелом грудины со смещением, перелом двух пар рёбер, обломками костей задеты лёгкие, сердце и позвоночник. Внутреннее кровотечение удалось остановить уже в операционной. В результате травмы у пациента подтвердился инфаркт, который мы успешно локализовали. Пока точно неизвестно, но, скорее всего, травма произошла от сильного удара копытами лошади в область грудной клетки. В себя ещё не пришёл, находится в коме.
«Эти голоса сводят меня с ума. Замолчите, замолчите немедленно! Кто это говорит, кто? Что со мной случилось? Я ничего не понимаю, как мне отсюда выбраться?»
Главврач сел рядом с Уиллом и начал проверять реакцию пациента на свет, направляя луч фонарика в глаза. Он взял руку мужчины и поднял её — конечность тут же упала. Затем откинул одеяло и начал проверять ноги и пальцы — реакции никакой не было. Врач удручённо встал, помотал головой и сказал Марте: «Наблюдаем дальше, ждём, когда очнётся. Сообщите мне, если что-то изменится».
— А если он не очнется?
— Значит, похороним. Думаю, никто в этом городе плакать по нему не будет.
«Что ты несёшь, прохвост? Да кто ты, мать твою? Дай мне только на ноги встать, я тебе покажу, кто такой Уиллоу Браун. Ты у меня будешь в аптеке лекарства продавать!»
— Марта, мы сделали всё возможное и невозможное, чтобы спасти жизнь этому пациенту. Теперь он должен постараться и сделать остальное сам.
Доктор Эндрю встал. Посмотрел на часы, затем взглянул на спящего Уилла, из которого со всех сторон торчали трубки, а аппараты отсчитывали, сколько раз в минуту бьётся сердце. Затем положил карту пациента в углубление на спинке кровати и вышел из палаты не оглядываясь. Марта засеменила за доктором, ловя его обворожительный запах и мечтая, чтобы мужчина обратил на неё внимание.
«Этот врач точно умалишенный. Что я должен сделать, чтобы вернуться в нормальное состояние? Выпрыгнуть из собственного тела, потрясти себя, а потом снова нырнуть обратно? Я будто зажат здесь, как в клетке. Да ещё этот поляк рядом, как его там… Саплявски… Всю ночь стонет во сне, как девчонка, заткнулся бы уже в конце концов — сил нет это терпеть!
Да и что эта медсеструха сказала? Что у меня задеты осколками костей сердце и позвоночник? А если я не смогу ходить, когда очнусь, если очнусь, конечно? Вот же гадство! Поганые мальчишки, выродки малолетние, это они во всём виноваты! Вот вернусь, головы им откручу, а коню этому мерзкому — конец, продам на мясо. Делов-то! А мясо домой принесу на ужин, пусть оглоеды порадуются, что их любимого коняшки больше нет, ахах-ахха!
Ну вот, опять завыл этот пан Саплявски. Что же это такое, как теперь уснуть? Эх, если бы я только мог встать, я бы быстро вырубил этого сопляка. Вот раньше были времена, когда я на ринге одной левой укладывал соперников прямиком в нокаут. Рефери отсчитывал благословенные секунды, а я уже праздновал победу. А потом всё изменилось, как говорится, в один день…»
1971 год, Новый Орлеан, штат Луизиана
…Всё случилось одним тёмным неспокойным вечером. С самого начала всё пошло по кривой. Уилл сидел у себя дома и смотрел бокс по телевизору. Тина готовила ужин и всё плакала и плакала — уже второй день подряд, никак не успокаиваясь.
— Да сколько можно реветь, а? Действуешь мне на нервы! Давай уже ужин неси, я проголодался.
— Несу, Уилл, только не злись, пожалуйста, — женщина вошла в комнату с подносом, на котором стояла тарелка с мясом и жареным картофелем. Она поставила поднос на столик рядом с диваном и уже собралась уходить.
— Это что, мать твою, за хрень собачья? — он схватил Тину за запястье и заглянул в глаза. — Ты совсем дурная, что ли, или тебе жить надоело? — на запястьях женщины виднелись свежие порезы и кровоподтёки.
— Да, надоело, не хочу больше так жить, это и не жизнь вовсе! Третий выкидыш, Уилл, сколько ещё раз я буду терять детей? — она схватила себя за живот, и из глаз снова потекли слёзы, тело содрогнулось от спазма боли и отчаяния. — Моё тело не способно выносить ребёнка, а без детей я жить не хочу. НЕ ХОЧУ!
Женщина вырвалась и побежала к себе в комнату, Уилл не стал её держать — пусть успокоится баба. Время все раны излечивает — и физические, и душевные. Ну нет у них детей, ну, значит, не судьба, значит, не нужно. Не хватало ещё, чтобы на свете появились копии Уилла и Тины. Неизвестно, какими они вырастут и кем станут. А если нет детей, нет и проблем. А чуть позже, если у них ничего так и не получится, они возьмут детей из детдома, с улицы, да откуда угодно. Бездомных детей пруд пруди, и всем им нужен кров и родительская ласка...
В момент, когда Уилл размышлял о будущем, в дверь постучали. На часах было 20:33.
— Кого нелёгкая принесла в такой поздний час в пятницу? — Уилл нехотя встал и побрёл не спеша к двери.
Он никогда не спрашивал, кто стоит за дверью. Мужчина не хотел утруждать себя лишними вопросами, да и не боялся, что по ту сторону окажутся грабители — его кулак обладал такой силой, что пробивал кирпичную стену.
Открыв дверь, он увидел знакомого, который никогда не приходил к нему домой. Они не были друзьями, и какого чёрта ему здесь надо, Уилл не понимал.
— Патрик, какого лешего ты здесь делаешь? Ты знаешь, который час? — начал выступать Браун.
— Потише, Уилл, потише. Дело у меня к тебе есть одно.
— Какое дело? Во что ты меня хочешь впутать?
— Признайся, Уилл, ты сейчас сидишь без работы. Уроки бокса, которые ты даёшь, тоже не приносят денег последнее время, перебиваешься тут и там. Халтурки всякие берёшь, но на них далеко не уедешь, верно же?
— А тебе-то что? Ты мне не отец родной, чтобы нотации читать. Если хочешь знать, я как раз недавно устроился на одну работёнку. Хоть там и платят мало, но всё же. Ладно, что за дело, говори быстрее!
— Есть товар, который нужно перегнать с одного склада на другой. Ты берёшь тачку, приезжаешь, забираешь товар и отвозишь в место, которое будет указано на карте. На следующий день получаешь свой кусок бабла. Всё просто. Работы на пару часов, а денег хватит на полгода вперёд. Ну как, согласен?
— А откуда я знаю, что после того, как доставлю товар, мне заплатят? Где гарантии?
— Ты что, мне не доверяешь? Мы же с тобой столько лет знаем друг друга, мы почти родственники, я женат на твоей кузине. Мы всё равно что братья.
— Всё, всё хватит! То, что ты трахнул по пьяни мою кузину в своей раздолбанной тачке, ещё не говорит о том, что мы братья.
— Ты ничего не путаешь, а? Это же ты мою кузину трахнул у клуба в тачке, — Патрик усмехнулся и закурил сигарету.