Страница 47 из 85
Глава 27
10 сентября 1942 года
СССР. Город Калуга
Завывшая сирена возвестила жителям города о наступлении комендантского часа. Оккупанты установили здесь «образцовый» германский порядок. Все кто появлялись на улице после десяти часов вечера без специального пропуска, были обречены, в лучшем случае на избиение, в худшем на немедленное уничтожение.
Моросил мелкий дождик. Температура опустилась до нуля градусов. Каждый вдох и выдох крадущейся по улице женщины превращался в облачко пара. Платок, покрывавший её голову, сбился на бок. Русые волосы, выбившиеся из-под него намокнув, прилипли ко лбу. Женщина жалась к стенам домов, стараясь не попадать в свет редких уличных фонарей.
Заняв город, немцы, первым делом распорядились отремонтировать все уличные фонари. Сделано это было быстро и на совесть, их технической службой. Старались они конечно не для горожан, а для своих патрулей прочёсывающих ночной город. Однако спустя всего несколько дней фонари стали ломаться, а лампочки пропадать. Бесконечный ремонт надоел немцам, и они выдали своим солдатам мощные ручные фонарики.
К груди женщина прижимала годовалого ребёнка. Ребенок, кажется, был доволен ночной прогулкой и показывал это всем своим видом. Он крутил головкой, улыбался и старательно гукал. Женщину же трясло от холода и страха.
Когда половина её пути была позади, впереди на улице послышался звук шагов. Не зная, что предпринять женщина нырнула в тёмный переулок оказавшийся тупиком. Топот приближался. Теперь она явственно слышала тяжёлые шаги нескольких пар ног. Спрятаться было негде и поэтому, женщина забилась в самый тёмный угол, между сломанным деревянным ящиком и ворохом старых газет.
Немецкий патруль уже почти миновал тёмный переулок, когда ребёнок громко чихнул. Кованые сапоги застучали по мостовой, и вскоре женщина оказалась в свете нескольких лучей фонарей. Прижав ребёнка покрепче к груди, она крепко зажмурилась от страха.
Спустя минуту она медленно открыла веки, словно надеясь, что кошмар исчезнет. Но её надеждам было не суждено сбыться. Напротив неё стояли четверо немецких солдат. Ближе всех к ней, всего в трёх шагах, заложив руки за спину стоял немецкий лейтенант, от которого сильно пахло одеколоном и сигаретами.
- Твоя документ! – прервав затянувшееся молчание, обратился он к ней.
Перехватив ребёнка одной рукой, женщина дрожащими руками вынула паспорт и протянула его немцу.
Движением руки офицер отшвырнул паспорт в грязь.
- Где твоя пропюск? – раздражённо спросил он, кривя губы.
- У меня нет пропуска господин офицер, - сбиваясь, попыталась объяснить женщина. – Понимаете, у меня заболела мать и ей нужен врач.
- У тебья есть пропюск?
- Господин офицер моя мать…
Договорить женщина не успела, лейтенант, размахнувшись, ударил её по лицу раскрытой ладонью. Женщина покачнулась, а ребёнок на её руках заплакал.
- Ты нарушчила порядок. Ты есть преступник, - коверкая русские слова, продолжил офицер. – Ты долджен быть наказен.
Трое солдат за спиной офицера дружно засмеялись.
Лейтенант внимательно присмотрелся к задержанной. Поводив лучом фонаря по её стройной фигуре, он сказал:
- Хотья может быить мы и смождём договорица.
С этими словами он сдёрнул платок с головы женщины. Русые волосы рассыпались по её плечам. Удовлетворившись увиденным, лейтенант сделал шаг к женщине и положил свою руку, в тонкой чёрной перчатке, ей на бедро.
Реакция, со стороны задержанной, последовала незамедлительно. Звонкая пощёчина оставила жгучий след на щеке офицера. Скалившиеся солдаты тотчас смолкли.
Не торопясь, лейтенант вынул пистолет из кобуры и выстрелил женщине в голову. Струя крови ударила в стену позади неё. Крепко прижимая ребёнка к своей груди, она повалилась на мостовую. Оглушённый выстрелом ребёнок заплакал.
Достав из кармана носовой платок, немец вытер забрызганное каплями крови лицо. Мысленно ругая строптивость русской, он услышал, что позади его солдат послышались осторожные шаги.
Вскинув автоматы, солдаты повернулись лицом к источнику звука.
- Смирно солдаты! Лейтенант уймите своих людей! – раздался голос на германском. Лейтенант увидел, что из-за угла вышел человек в форме. Когда он подошёл ближе, удалось разглядеть его звание. Перед ними стоял офицер в чине старшего лейтенанта. Шинель была плотно застёгнута, за спиной висел автомат.
Ответив на приветствие лейтенанта, он спросил:
- Что тут у вас стряслось?
Отступив вбок от трупа женщины, он осветил её своим фонарём.
- Задержали нарушительницу комендантского часа. Сопротивлялась, пришлось её пристрелить.
Что-то в облике старшего по званию офицера не нравилось лейтенанту. Правое плечо его шинели было замарано в извёстке. Сапоги на ногах были покрыты слоем глины, а автомат, висевший за спиной, был жутко исцарапан. На верхушке фуражки висела паутина. Да и что здесь делает офицер? Ночью, один, без сопровождения рядовых.
Увидев остывающий труп русской женщины, пришелец крепко сжал губы.
- Прошу меня извинить господин старший лейтенант, но не могли бы вы предъявить свои документы и пропуск, - спросил лейтенант, в то время как рука его медленно тянулась к кобуре на поясе.
Зелёные глаза пришельца сверкнули, и он порылся рукой во внутреннем кармане шинели.
Протянутые документы сняли напряжение стоявших позади солдат и заняли руки лейтенанта.
Посвятив фонарём в бумаги, офицер спросил:
- Прошу прощения господин Вернер, но к какой части вы принадлежите?
Поколебавшись, пришелец ответил:
- Второй мотострелковый полк под командованием полковника Штейдле.
В глазах любопытного лейтенанта возникло удивление, которое и заставило пришельца действовать.
Сокрушающий удар в переносицу оборвал жизнь нудного офицера. Не успел фонарик, выпавший из его руки коснуться земли, как в сторону одного из солдат понёсся нож.
Мутная струя брызнула из шеи солдата на его товарищей. Придя в себя, они вскинули оружие, но пришелец опередил их, короткая очередь из автомата опрокинула их в лужу.
Убедившись, что все мертвы, Лесник собрал оружие немцев в заплечный мешок, найденный у одного из убитых солдат. Крепко завязав его, он закинул мешок за спину. Уже собравшись уходить, он услышал тихий плачь ребёнка.
Склонившись над телом убитой женщины, Лесник увидел ползающего по трупу матери ребёнка. Малыш проголодался и старался обнаружить материнскую грудь.
Взяв ребёнка на руки, Лесник быстрым шагом удалился из злополучного переулка. У него было ещё много дел этой ночью. Да и о малыше надо позаботится.
Через полчаса входная дверь Городской больницы приоткрылась. В образовавшуюся щель выглянула седая женская голова. Старая нянечка, не веря своим больным, слезящимся глазам, увидела сидящего на пороге пузатого малыша с огромным куском сахара в пухлых ручонках.