Народ Тарха

Действительно, чуть выше на крутом каменном склоне вырисовывалась совершенно гладкая дорожка, ведущая вверх, к небольшой пещере. Дорожка эта своими очертаниями, и впрямь, напоминала, огромный язык.

Рогдай, чья очередь сторожить тропку выпала на рассвете, сонно протер глаза. Он бы не против еще поспать пару часов, но Ирмит растолкал его, заявив, что он уходит к своим, узнать про беглянок. Мятежник еще раз предупредил о близости воинов Томивоя и исчез за каменной насыпью.

Сначала Рогдай, чтобы не уснуть следил за Ирмитом, чья фигура мелькала средь камней с удивительной быстротой и ловкостью. А потом его глаза вдруг выхватили в стороне от тропки, за которой он и должен был наблюдать, две девичьи фигурки которые осторожно пробирались средь камней. Рогдай даже глаза протер: неужто и впрямь нашлись беглянки?

Ферюзе указала пальчиком на пещеру и вопросительно посмотрела на Игошаю. Но горянка понятия не имела, как им туда взобраться. Драконий язык был совершенно гладким, будто отполированный ветрами, и как по нему карабкаться наверх непонятно.

Позади них раздался скрип камней под подошвами сапог и девушки испуганно обернулись. Но, увидев троих мужчин, даже Игошая выдохнула - это не воины Томивоя.

Взгляд Олеха был полон злости. Когда он увидел Ферюзе живой и невредимой, у него будто гора с плеч упала, даже дышать стало легче. Но спускать девчонке её глупую и безрассудную выходку он не собирался. А Ферюзе, увидев Олеха, расцвела в улыбке и, метнувшись к нему, уткнулась головой парню в грудь. Вцепилась пальчиками в его рубаху, да так и замерла, всхлипывая. У Олеха вся злость мигом прошла, будто и не было. Он неловко пригладил волосы степнячки, раздумывая, сейчас все-таки отругать или потом успеется? А Ферюзе подняла на него свои синие глаза, в которых плескалась и вина за побег, и радость, что он нашел её, и надежда на взаимность.

Когда Лучезар рассказал Олеху о том, что Спящий Великан это не выдумка степнячки и не прихоть, парень действительно поверил в то, что Ферюзе говорит с духами. А иначе, откуда девчонка из степи могла узнать о каком-то великане, который вот уже не одну сотню лет спит беспробудным сном в горной стране. Он вспомнил, с какой злостью Чара, матушка Рогдая, рассказывала о Таргитае и его цепных псах. И хоть Таргитая уже нет на этом свете, но его сын Томивой ничем не лучше отца. И если для того, чтобы освободить горную страну от власти Томивоя, нужно разбудить Спящего Великана, он сделает все, что от него требуется. Но сначала разыщет Ферюзе.

Со второй попытки Рогдаю удалось накинуть петлю веревки на острый шипообразный выступ возле самого зева пещеры. Затянув петлю, парень проверил насколько крепкий каменный шип, всем весом повиснув на веревке. А потом, упираясь ногами в каменную твердь, стал подниматься по веревке вверх. Взобравшись в пещеру он помахал рукой оставшимся внизу. Следом решили поднять Ферюзе. Обмотав девушку веревкой за пояс и проверив надежность узлов, Олех подхватил степнячку, поднимая вверх. Рогдай уперся ногами в пол и, скрипя зубами от напряжения, тянул веревку. Когда степнячка, наконец, взобралась в пещеру, с лица Рогдая тек пот, а ладони жгло от веревки.

Вскрик Ферюзе заставил обернуться Олеха и Игошаю. Остававшийся с ними все это время второй мятежник, развернувшись, тут же упал замертво - в его грудь вонзилась стрела. На каменной насыпи стояли два воина Томивоя. В одежде из козлиных шкур, с черными волосами, забранными в хвост. Один из воинов обнажил клинок, у второго в руках был лук. Увидев Игошаю, воины на мгновение растерялись, узнав сестру Томивоя. А девушка, воспользовавшись этой заминкой, подскочила к Олеху:

- Возьми меня в заложницы, иначе они тебя убьют.

Но парень не отреагировал: он ни слова не понимал на языке горной страны, да и не до этого было. Он медленно обнажил клинок, глазами следя за тем воином, что держал лук. Но тот лишь глумливо ухмыльнулся, целясь в Олеха. Но не успела его стрела сорваться с тетивы, как другая с белым оперением пронзила грудь лучника. Второй воин Томивоя испуганно вскинул глаза: в пещере Драконьей горы стоял парнишка и целился из лука ему в грудь.

Когда и второй воин Томивоя упал, сраженный стрелой Рогдая, Игошая вцепилась в руку Олеха:

- Надо уходить!

Но Олех молча, также как и перед этим Ферюзе, обмотал её за пояс веревкой и подсадил. У Рогдая вряд ли бы хватило сил поднять Игошаю - это не худенькая степнячка. Но Ферюзе вцепилась руками в веревку и, что было сил, помогала Рогдаю. Рыча и сопя, Рогдай все-таки поднял Игошаю.

Когда поднялся в пещеру и Олех, тогда только вся четверка огляделась, рассматривая свое убежище изнутри.

Как это было не удивительно, но пещера напоминала пасть дракона. Шипообразные острые наросты сильно смахивали на зубы. Особенно хорошо сохранились те, что располагались сверху. Рогдай пнул ногой один из шипов и уважительно хмыкнул - таким зубом запросто человека прокусить можно. А Ферюзе, оглядевшись, направилась к груде камней белого цвета, которые пирамидой возвышались посередине пещеры. Степнячка стала разбирать эту пирамиду, сдвигая тяжелые камни.

- Что ты делаешь, Ферюзе?

Девушка посмотрела на Олеха, потом на Рогдая:

- Эту пещеру мне показали духи. Здесь заперли Захру,- она указала на груду камней.

- Кто такая Захра?

- Это возлюбленная Спящего Великана. Она его разбудит, а я должна освободить её.

Игошая нетерпеливо дернула Рогдая за рукав и парень перевел ей слова Ферюзе. Горянка даже рот приоткрыла - как же она могла забыть! Нянька же рассказывала ей эту историю, старую легенду, которые многие считают выдумкой. Неужели это правда?

Как оказалось, под пирамидой из белых камней находился колодец, тоже заложенный камнями. Тут уже Игошаю и Ферюзе отодвинули в сторону: вытаскивать камни из колодца работа для мужчин. Нижние камни с одной стороны были гораздо темнее и на ощупь будто влажные. А до слуха находившихся в пещере уже доносились странные звуки: то ли журчание, то ли плеск воды, то ли чей-то тонкий жалобный плач. Под слоем камней показались доски, из-под которых все громче и отчетливее доносились царапающие душу звуки. Когда Олех поднял одну из досок ему в лицо словно дохнули холодом и сыростью. И вот уже все доски вытащены, а перед ними черный лаз из которого веет страхом, отчаянием и надеждой одновременно. И тут раздался звонкий голос Ферюзе: