Страница 7 из 96
Ну или хотя бы пять…
– Шшш, да как жеж с ним бороться жеж, – растерялся Жум, – мы же не сражаемся, мы сокровища охраняем.
– Плохо охраняете, – резко заметила Иветта.
– Шшш и потом же, раз Кразявр уже похитил сокровища, мы его долго не услышим, потому же…, – не успел Жум договорить, как раздался горестный вопль Шмыша
– Мои сокровища! Кразявр утащил мои сокровища!
Выскочив из дома, хнуги и шумушка побежали, перепрыгивая с кочки на кочку обратно к гнезду Шмыша. За деревьями мелькнул что-то рыже-коричневое, огромное и мохнатое.
Шмыш сидел на полу у перевернутой кровати. Бледный Чешунька стоял у двери и прижимал к груди пуговицу. Шмыш поднял на гостей полные слез глаза и прошептал, – мои сокровища…
– Так, ну все, раз вы не собираетесь ничего предпринимать, мы сами, я Барти и Грегори, выследим чудище!
Схватив друзей за рукава, Иветта решительно вышла наружу. Жум кинулся следом
– А как вы его найдете?
Ива нахмурила брови и начала покусывать прядь волос.
– По следам, если побежим прямо сейчас, пока они видны, – Грегори указал на отпечаток огромной лапы.
– Ты пойдешь с нами и поможешь опознать чудище! – Иветта ткнула пальцем в грудь Жума.
Шумушка опешил, но быстро нашелся:
– Шшш, что вы, я должен сокровища охранять
– Вот заладил! Охранники! У вас из-под носа утаскивают!
– Тише, Ива, не шуми, попробуем по-другому, – рассудил Барти и поспешил в домик Шмыша.
Через минуту они вышли вместе. Шумушки повыскакивали из домиков. Грегори услышал громкий шепот – за чудовищем, за сокровищами. Шумушки постояли пошептались и разбрелись по своим делам. Шумушки не могут долго думать о чем-то кроме своих сундучков, так написано в книге путешествий Рамида Весельчака.
– Что ты ему сказал? – шепотом спросил Грегори у музыканта.
Барталамео тихонько рассмеялся:
– Я сказал, что мы вернем его сокровища и остальные. И он будет самым богатым шумушкой на болоте.
– И что, он не испугался чудовища?
– Я не говорил о Кразявре, а Шмыш думает только о своей пропаже!
Мох быстро поднимался и в некоторых местах посуше, следы исчезли, а другие превратились в заполненные водой ямы и вели вглубь болота.
Ива бежала впереди, за ней не отставая, привычный к болотам и кочкам, Шмыш.
– Мне не очень-то нравится прыгать лягушкой, – заявил Барталамео задыхаясь.
– Вряд ли нам придется долго скакать до гнезда Кразявра, – ответил Грегори.
– Это почему?
– Между ограблением Чешуньки и Шмыша прошло совсем мало времени, а Кразявру нужно добежать до гнезда и вернуться!
Но вопреки предсказаниям шли долго. Ива уже не бежала, а прыгала, опираясь на длинную палку, так же поступили и Грегори с Барти. Болота хитры и обманчивы. Крепкая почва оборачивается прикрытой ряской трясиной. Тут и невесомый шумушка провалится, не только хнуг. Спасало то, что бежали по следам, а Кразявр избегал гиблых мест, да и Шмыш хорошо знал болотный нрав. Но башмаки промокли и отяжелели, несколько раз Грегори проваливался по колено в хлюпающую болотную жижу. Да и напитанный влагой мох это вам не прошлогодние еловые иголки.
Шмыш высматривал следы и сходу определял лучший путь, хнуги уже не бежали, а шли следом. Логово чудовища все не появлялось. Тени деревьев вытянулись. Солнце переползло на запад и склонилось пониже. Поселения шумушек остались далеко позади. Опустилась неприятная тишина, ни пения птиц, ни комариного писка. Да и болото изменилось, все меньше мха росло на кочках и все больше высокой травы.
Над головами раздался шум крыльев, налетела быстрая тень. Серая цапля схватила Шмыша. Шумушка заверещал и исчез в клюве страшной птицы.
Ива закричала, прыгнула и схватила, уже взлетающую цаплю за ногу. Барти и Грегори подбежали и уцепились за вторую ногу. Птица попыталась взлететь и сбросить хнугов, но не смогла. Цапля грузно опустилась на кочку. Из открытого клюва помятый шумушка вывалился прямо на листья осоки.
– Смотри ужеж, кого хватаешь, глупая птица, я же тебе не лягушка! – заорал Шмыш, вскакивая на ноги, и потирая пострадавшее плечо, – что пялишься?
Хнуги отпустили ноги цапли, и она взлетела, тяжело хлопая крыльями. Даже не извинилась. Странная птица.
Уже смеркалось, когда добрались до огромной кучи веток, возле нее следы обрывались.
– Он там, – прошептал Шмыш.
– Ну, пойдемте, посмотрим, что это за чудовище, – Ива решительно поправила сумку на плече и полезла на кучу веток, туда, где виднелся черный провал лаза.
– Не так быстро, Иветта, нужно подготовиться, мы не знаем, что там ждет! – Грегори схватил хнуженку за рукав, – ты собираешься с ним сражаться? И ты, Шмыш?
Шумушка, замотал головой, и попятился, – Шшш. Я, я, нет уж, вы жеж сказали, вернете ужеж мои сокровища, … я же маленький, а чудовище большое и ужасное.
– Так, а ты, Барталамео, что скажешь?
– Ничего не скажу, ты у нас ученый, вот и говори, а я могу песню спеть.
– Уже темнеет, и мы ничего не разглядим, и с Кразявром не справимся. Он у себя в логове, и нам его сейчас не выманить. Заночуем здесь, а утром устроим ему ловушку!
– Как? – в один голос воскликнули Барти и Ива, Шмыш промолчал и с тоской посмотрел туда, где за трясинами и деревьями скрылось поселение шумушек.
– Завтра придумаем, а сейчас нужно устроиться на ночлег. Вот только где? – Грегори обвел взглядом болото, влажные травяные кочки и кривые деревья, – мы вымокнем и замерзнем, Кразявру-то хорошо, спит в сухом гнезде!