Страница 25 из 28
— А еврей Ионас и жертвы железнодорожного крушения под Варшавой?! — замогильным голосом прогудел Холмс.
— Не будем спорить! С вашим проницательным умом вы, конечно, догадались, зачем мы вас похитили?
— Вы собираетесь ограбить банк в одну из ближайших ночей. Чтобы открылась дверь бронированной кассы, необходимо знать три последовательных слова для комбинации кнопок секретного замка. Вам известно только первое слово: «Альсинорт». Остальных двух вы не знаете и надеетесь выпытать у меня тайну.
— Вы удивительно хорошо осведомлены. Это избавляет нас от излишних разговоров. Ваши условия?
— С грабителями и убийцами я не вхожу в переговоры.
— Прекрасно. Другого ответа мы и не ожидали. Все же мы считаем своей обязанностью попытаться окончить дело мирно. Что вы скажете о 20 % с добычи? Это ведь составит 2 миллиона фунтов!
— Богатство никогда меня не прельщало.
— А если мы укажем место, где находится английская миноноска № 107? Вернем похищенного наследника? Отдадим сокровища Ватикана и королевский бриллиант?
— Все это я разыщу без вашей помощи.
— Но вы забываете, милейший м-сье Холмс, что выйти на свободу вам удастся, лишь сообщив нам два слова. В противном случае…
— Я не боюсь смерти! — гордо блеснул серо-стальными глазами великий сыщик.
— Это мы знаем, но неужели вы думаете, что умрете так просто — от револьвера, яда или кинжала? Вам знакома пытка огнем?
— Меня жгли до костей раскаленным железом пираты Темзы.
— Водой?
— На Сандвичевых островах шайка Хуареса влила в меня бочку воды.
Царственная блондинка подняла руку.
— Довольно. Призовите Яди-Самагата.
Через минуту явился юркий, жилистый японец. Он подошел к Холмсу и, вытянув свои цепкие руки, начал последовательно сжимать ими мускулы рук и ног сыщика. Потом он проделал что-то над шеей. Перебирал пальцами по груди и животу. И наконец, оставив свою жертву, безнадежно развел руками.
— Этот человек прошел школу японской пытки, называющейся у нас «Пляской Смерти». Каждый кусок его тела сопротивляется «адскому массажу».
— В таком случае, — сказала блондинка, — применим электричество.
Брюнет атлетического сложения надел на голову Холмса металлический шлем и опутал его тело проводами.
Блондинка повернула ручку выключателя…
Только закоренелые злодеи могли смотреть без ужаса на пытку электричеством. Холмс испытывал нечеловеческие страдания, все тело его сводило мучительной судорогой, казалось, голова сейчас разорвется на части. Несмотря на то, что сыщик был привязан к креслу, его подкидывало до самого потолка.
Блондинка выключила ток.
— Вы скажете два слова, Холмс?
— Никогда! — произнес сыщик задыхающимся голосом и потерял сознание.
Когда он очнулся, в комнате царил полумрак.
Адские женщины — главари шайки — и их помощники куда-то скрылись.
Внезапно открылась дверь и к Холмсу тихо стала приближаться женская фигура, вся закутанная в покрывало.
Белая пелена спала и перед сыщиком предстала блондинка во всем блеске своей царственной красы. Единственной одеждой для красавицы служила густая волна ее собственных золотых волос. Она прильнула к Холмсу и покрыла лицо его страстными поцелуями. Призывный запах молодого женского тела, соединенный с ароматом цветка лотоса, дурманил голову.
— Милый, скажи два слова и я буду твоей. Я напою тебя сладкой отравой безумной страсти, которую ты никогда не испытывал.
Красавица развязала сыщику руки и уже торжествовала победу, чувствуя, как сильные мужские руки обняли ее обнаженный стан.
В комнате раздался сухой треск стальных наручников, которые Холмс с быстротой молнии вытащил из бокового кармана и защелкнул на руках блондинки, отведя их за спину.
— Именем закона я тебя арестую! — крикнул он громовым голосом и быстро освободился от веревок, связывавших его ноги.
Но блондинка в то же время успела отскочить к стене и, не владея руками, нажала кнопку электрического звонка своим прелестным носиком.
В комнату ворвались пять негров чудовищного роста и, схватив Холмса, повалили его на пол. Один из них отстегнул манжетку на его левой руке и обнажил ее до локтя.
Вошли другие главари шайки и шторы взвились кверху. Комнату залили солнечные лучи.
— Обыщите его! — раздался властный голос.
Все карманы сыщика были выворочены.
— Сахира-Нагиб, делай свое дело!
Бронзовый индус подошел к Холмсу со шприцем Праваца и вспрыснул что-то под кожу.
Негры откинули сыщика с силой в угол и в то же время раздался грохот опустившейся решетки, перегородившей комнату на две части. Холмс очутился в клетке, совершенно пустой. По другую сторону расселась важно на стульях вся шайка… и три красавицы впереди всех.
На этот раз заговорила брюнетка, в которой Холмс, по свойственной ему проницательности, узнал мексиканку.
— Великий сыщик, вы, конечно, убеждены, что вам вспрыснут смертельный яд и мысленно прощаетесь с жизнью. Успокойтесь! Это всего только настой из индийского корня suambo. Известно вам это средство? Действие его начнется через десять минут. Скажите два слова и позади вас откроется в стене дверь.
Первый раз в жизни Шерлок Холмс весь содрогнулся от холодного ужаса. Он знал действия настоя suambo, вспрыснутого под кожу, и сам применил однажды это средство к кафру, проглотившему в Трансваале дивный бриллиант голубой воды. Именно таким образом овладел он знаменитой «Южной Звездой».
Никакая пытка не могла сравниться с тем, что чувствовал Холмс. Его ожидали позор и унижение и… в присутствии дам, хотя бы и преступниц.
— Дункан! — крикнул Холмс не своим голосом.
— Третье слово?
— Леди… леди Мильсборо!
Позади сыщика мгновенно открылась дверь.
В ту же ночь банк был ограблен.
— Друг Ватсон! — с поникшей, когда-то гордой головой сказал великий сыщик. — Я навсегда отказываюсь от профессии эксперта по уголовным делам. Есть сила, перед которой пасует и британское мужество. Эта сила называется: «Шокинг».
Приложения
Читатель-страус
Страус, или страфокамиль, охотно глотает
камни и оные весьма переваривает.
Жили-были два человека: писатель и читатель.
Скоро, скажете вы? Верно. Что же, однако, делать: и стареньким приходится пробавляться, когда новенького нет.
Писатель был, конечно, фантазер и постоянно мечтал. Вставши утром, он постоянно надеялся, а к вечеру разочаровывался и впадал в отчаяние. Дело все в том, что он был приставлен волею судеб или по прихоти всемогущего Аллаха к страусу, сидящему в клетке. И в предвечной книге было начертано: «Сидеть писателю при страусе, пока тот не заговорит человеческим голосом и не начнет проявлять человеческих поступков».
А страус был читатель. Он сидел в своей клетке и оной был даже очень доволен. Когда однажды дверцы случайно остались отпертыми, все страшно испугались: «Наш страус непременно убежит». Тот, однако, повел себя вполне благонамеренно. Высунул из дверцы длинную шею, повел кругом маленькой головкой, похлопал глазами и сейчас же сконфузился. И до того почувствовал себя виноватым, что, забившись в угол клетки, сейчас же головой зарылся в песок. Так, по наблюдению ученых-естествоиспытателей, поступают и настоящие страусы в пустыне Сахаре. Почуют опасность, — тотчас голову в песок, а грузное тело, по несказанному легкомыслию, а может быть, и глупости, оставляют наружу, так что охотник может спокойно прицелиться и выстрелить в самое чувствительное место. Может даже поступить и проще: заряда даром не терять, а подойти и выщипать те перья, из-за которых и ведется охота на неразумных страусов. Перья сии идут, как известно, на украшение дамских шляп. Также из них делают боа. Бывает, что и роскошные бальные платья отделываются страусовыми перьями.
6
Имеется в виду популярный и выдержавший с конца 1850-х гг. множество изданий, но широко критиковавшийся учебник А. Горизонтова «Естественная история для женских учебных заведений».