Страница 39 из 39
- Мыслить по-философски неизбежно означает полагать свое собственное, равно как и всеобщее несуществование. Однако, его не следует смешивать с фантазией о заточении на веки вечные во тьму... Тем не менее, не существует никакого "я", кроме ложного впечатления о существовании "я". Если вы все еще воображаете, что жизнь имеет какой-нибудь смысл - это всего лишь означает, что вы еще не освободились. Философия представляется мне наиболее короткой дорогой, ведущей прямиком в нашу отчизну, которая суть не что иное, как Абсолютное Отсутствие. Но по этой дороге не стоит ходить. К чему спешить? Не спешите, а то успеете...
- А что есть всеобщее несуществование?
- Основная трагедия человека заключается в невозможности выйти за пределы своего "я". Попытки такого выхода - это религии. И любовь. Но в результате человек неизбежно возвращается к самому себе. Единственный выход - это и есть всеобщее несуществование.
Дон Хуан де Агония сделал движение, чтобы встать.
- Вы уже покидаете нас, - растерянно промолвил мечтатель, - а я бы хотела еще побеседовать с вами. Признаюсь, я не до конца поняла ход ваших мыслей....
- Сеньора, мы обязательно с вами встретимся. Я могу сказать даже больше, сеньор, наша встреча представляется мне неизбежной. Однако, я не могу больше медлить. Пришла пора временения. Меня уже давно ждут там.
Дон Хуан де Агония поднялся из-за стола, изящным движением накинул на плечи бархатный плащ и вышел в мир, где ничего не было, кроме свободы, пустоты и невидимых вихрей мертвых пустынь.
Моросил мелкий дождь. Пройдя несколько кварталов по мощёной булыжником улице, дон Хуан внезапно остановился, как вкопанный: из полуподвального помещения прямо ему под ноги выползла серая тощая крыса и, запищав, стала перебегать дорогу. В то же мгновение дон Хуан ощутил позыв зайти ещё куда-нибудь. Подняв взгляд, он увидел вывеску со странной надписью "00". "Наверно, ещё одна таверна", - усмехнувшись, решил дон Хуан и решительно стал спускаться по крутым ступеням в сумрачный полуподвал, стараясь держать равновесие, чтобы не оступиться и не обрушиться в темноту. Но это получалось всё хуже и хуже. "Спасите меня! Возьмите меня! Дайте мне тройку быстрых как вихорь коней! Садись, мой ямщик, звени, мой колокольчик, взвейтесь, кони, и несите меня с этого света", - мысленно взмолился он. Внезапно дон Хуан с изумлением почувствовал, что ступени лестницы покачнулись и поехали вниз. Его окутал и повлек из пустоты в пустоту невидимый поток временения. Схватившись за перила, дон Хуан де Агония начал движение по глубокому тоннелю, по дороге, которая вела дальше цели. Откуда-то раздавался неявный гул, постепенно переходивший в грохот, а также необычная речь на непонятном, но ставшем вдруг понятным языке. Наконец, лестница закончила спуск и ушла под землю. Ближе к выходу с эскалатора дон Хуан сделал несколько шагов и скоро оказался на ярко освещённой платформе. Его окружила большая толпа нелепо одетых людей, все казалось только и ожидали его появления. Отсутствующие встретили вновь прибывшего оглушительным молчанием.
***
Я верю в одинокого человека,
идущего в одиночку,
живущего своими мечтами, нелюдимого
Ибо лишь непрактичное, по большому счету, - практично.
(Экелёф Гуннар)
Остров Аль-Коголь, 1999
Конец