Страница 47 из 52
Прямолинейный дхал едва не плевался от такого количества лицемеров, но, скрежеща зубами, сдерживался. Когда посол подошёл к воротам, стоявшие на страже скарцени поприветствовали его, метнув настороженные взгляды на беспокойно гомонящую толпу. Вышедший начальник стражи вполголоса обратился к нему:
— Гос-спож-ши с-сейчас нет. Она велела передать гос-сподину, ш-што с-след вс-зят, и она лично отправляется с-за его дочерью.
Глаза Шахрина увлажнились, сил его хватило лишь на то, чтобы кивнуть. На некоторое время над гомонящей толпой воцарилась тишина, «сочувствующие» пытались разобрать, что же говорил страж послу. Но их внимание привлёк секретарь губернатора, старый, сухой, как тростник старик, который держался с видом наследного принца. Его сухой надтреснутый голос поведал собравшимся совсем другую историю.
— Ты слышал когда-нибудь о таком, Хамун? – с горечью спросил посол аб-Абдах своего телохранителя, когда они чуть отдалились от ворот губернаторской резиденции. – Что за женщина, которая оставляет отца, ищущего дочь, дома, а сама, отправляется на поиски?!
— Она даже не человек, господин, – телохранитель говорил тихим, уверенным голосом. – И понять её поступки нам не дано.
— Ты как всегда прав. Но, клянусь спокойствием души, Хамун, это – невыносимо. Я бы всё отдал, лишь бы вернуть её.
— Я знаю, господин, — суровый кочевник, наклонил голову, не забывая смотреть по сторонам. – И похитители это знают. Но вы не должны показывать этим лизоблюдам свою печаль.
Посол неожиданно улыбнулся:
— Видно дела мои обстоят совсем плохо, раз мой собственный телохранитель учит меня искусству дипломатии. Давай возвращаться, больше нет сил слушать эти завывания. Богам виднее, когда закончить эту карусель.
Сумерки, словно крадущаяся кошка, осторожно ступали по Унаири. В таверне «Морская звезда» ожидался скорый наплыв посетителей, а пока две официантки протирали столы, с которых два тролля-вышибалы снимали тяжёлые, грубо сколоченные стулья. Мёрфи-Мертвец, как обычно меланхолично, протирал стаканы, слушая Манишу. Женщина тихонько напевала, крутя в руках бокал с вином.
— Ты рассказал Колючке о незнакомцах? – неожиданно спросила она.
— Угу.
— И…?
— Губошлёп видел, как он с гномом поднялся на борт «Скромницы», которая принадлежит этой эльфийской выскочке.
Маниша улыбнулась, отчего на лице Мёрфи промелькнуло странное выражение. Будто он боялся своей подруги. Но это было не так. Впервые он испугался, когда однажды в одном из безымянных переулков Порта оказался лицом к лицу с пятью головорезами Рафы. Вознеся короткую молитву богине Смерти, он приготовился к переходу в мир иной, но неожиданно в переулке появился ещё один участник драмы под названием «Жизнь Мёрфи. Эпилог». Высокая, стройная женщина в дорогущем платье, увешанная драгоценностями, не спеша шла к вооружённым ножами и тесаками бандитам.
— Осторожней! – крикнул ей Мёрфи. – Беги отсюда! Но женщина шла всё так же, беззаботно улыбаясь, и лишь когда расстояние сократилось до нескольких шагов, обречённый юноша заметил внушительные клыки, что выдвигались из-под нижней губы. То, что последовало за этими, долгое время снилось ему в кошмарах.
Когда от пятерых ночных охотников остались лишь искорёженные залитые кровью оболочки, Мёрфи едва не тронулся рассудком от ужаса, видя, что странная женщина направляется в его сторону Дрожащей рукой, в которой ходуном ходил кинжал, он попытался закрыться от неминуемой смерти. Но, подойдя к нему почти вплотную, она неожиданно протянула руку для поцелуя, как это принято в высшем свете. Изящным жестом стерев кровь с подбородка, она произнесла:
— Меня зовут Маниша, человек.
С тех пор минуло почти двадцать лет, а они оставались вместе, хоть и не были семьёй в полном смысле этого слова. Мёрфи несколько раз подходил к ней с этим вопросом, но всякий раз получал отказ. А Маниша закрывалась в комнате и плакала. Но Мертвец не оставлял своих попыток обручиться с той, кого любил, не смотря ни на что.
Утром Саломею и Аруша, предварительно закованного в цепи, вывели на верхнюю палубу. Оборотень с интересом осматривался, ловя малейшие запахи, запоминая обстановку. Некоторые из них показались ему странными, но стоило ему как следует принюхаться, то он едва не вскрикнул.
— Что случилось? – подалась к нему девушка.
— Это… они не живые, — ответил он шёпотом.
— То есть?! – удивилась Саломея. Ей, не обладавшей тонким звериным нюхом, все встреченные казались обычными людьми и нелюдьми.
Но что подтолкнуло оборотня к такому выводу, не мог бы объяснить и он сам. Некоторые матросы выглядели, как живые, двигались, как живые, и даже смеялись, как живые, но некий таинственный флёр придавал их облику зловещий вид. Аруш за свою полную приключений жизнь видел много видов колдовства, которое делало из людей безвольных, послушных любому слову заклинателя, баранов. Но это было нечто новое и не менее опасное колдовство. Сделав в памяти зарубку, оборотень повернулся было к девушке, но сопровождавшая их парочка слуг Магруна резко толкнули его в спину, и он оказался на залитой солнечным светом палубе. Пришлось на несколько секунд прикрыть глаза, чтобы не ослепнуть.
— А вот и наши герои, — раздался голос Магруна, а затем показался и он, выходя из капитанской каюты. Заметив идущего с ним, Саломея зашипела, как дикая кошка:
— Ах ты, гнусная тварь! – неожиданно взревела она так, что все на палубе обернулись на этот крик. – Гнить тебе в Бездне, продажный урсур.
Задрав голову, волшебник громогласно расхохотался.
— Какой темперамент, а, Аджих?! Настоящая пустынная кошка, – Магрун хлопнул по спине стоящего рядом с ним халифатца. – Я рад, что ты нашёл для меня такой, хм… экземпляр.
Скривившись, невысокий плотный человек в белоснежном тюрбане и расшитом золотыми нитями халате, слегка поклонился. На округлом, идеально выбритом лице блуждала странная полуулыбка. Но серые глаза оставались холодными, как у змеи.
— Я рад, что смог порадовать твоё сердце моим скромным даром, Магрун. Но меня больше интересует выполнение взятых тобой обязательств.
— О, не переживай так из-за денег, Аджих. У меня уже всё готово. Как только мы прибудем в нужный порт, ты получишь обещанное.
— И я хочу, чтобы эта кошка сдохла, — прошипел халифатец, становясь похожим на готовящуюся ужалить кобру.
— Всему своё время, – отрезал Магрун, и глаза его потемнели. – Я сам решу, кому и когда умереть, Аджих дин Гурез, — в голосе волшебника прорезалась сталь, и Аджих недовольно попятился. – Не надо об этом забывать.
Тем временем стражи с трудом удерживали беснующуюся Саломею. Юную девушку будто подменили, она ругалась до тех пор, пока поток слов не иссяк, и она, заплакав, повисла на руках удивлённых матросов. Аруш, к горлу которого было приставлено сразу три ножа, не дёргался, с удивлением взирая на свою невольную напарницу.
В это время на верхнюю палубу поднялся Джэнхан’гаш в сопровождении затянутых в чёрное слуг. При виде демона никто из матросов даже ухом не повёл, что не укрылось от наблюдательного оборотня. Это плохо. Значит, в случае чего, команда не будет с воплями разбегаться, а навалится всем скопом. Аруш про себя выругался. План побега, начавший создаваться у него в голове, был безжалостно перечёркнут.
Тем временем, подплыв к Магруну, демон видимо о чём-то сообщил ему, после чего с волшебника слетело всё благодушие. Он взбежал на ют и стал всматриваться куда-то вдаль, затем хлопнул себя по лбу, зло усмехнулся и принялся творить волшбу.
Между его ладонями разгорелась небольшая яркая звезда, постоянно увеличивающаяся в размерах. Достигнув приличных размеров, звезда зависла над палубой. С минуту Магрун вглядывался в открывшуюся только ему картину, после чего отдал приказ подбежавшему капитану корабля, безобразного вида чернокожему громиле с повадками психопата-убийцы. Тот по-звериному оскалился и прорычал какую-то команду на незнакомом Арушу языке. Матросы ответили ему дружным рёвом, и на палубе воцарился казавшийся неопытному наблюдателю форменный хаос. Аруша и Саломею вновь отвели в их клетку в трюме, но главное стало ясно и так – корабль готовился к бою.
— Кто это решил поиграть с нами в салки? – хмурясь спросил Магрун, когда на юте остался только он, Джэнхан’гаш и рулевой.
— Может, отец этой кошки, — прошипел демон.
— Возможно. Но корабль не из Халифата и идёт без флага, что для этих вод не новость.
— Пират?!
— Скорее всего, да.
— Там присутствует магия.
— Кто-нибудь из Братства?!
— О нет, хозяин. Кто-то из нелюдей. Пока не могу сказать кто, подойдут ближе, уточню.
— Несвоевременные гости, — цыкнул волшебник, задумчиво глядя на снующих матросов, уже одетых в лёгкие доспехи. С нижней палубы слышались крики канониров, в общем, корабль готовился к битве. – Может, всё-таки, попробуем оторваться? – спросил он Джэнхан’гаша.
— Можно, — на изуродованном лице демона не дрогнул ни один мускул, но сложилось впечатление, что он пожал плечами. – Но, если у них маг, он всё равно попробует взять след.
— Это точно, — мрачно кивнул Магрун.
Нет, он не боялся боя, он вряд ли чего-то вообще боялся в этой жизни. Звериное чутьё и немалый опыт часто выручали его из разных ситуаций. Вот и сейчас оно подсказывало ему бежать, залечь на дно. С другой стороны совет демона тоже был хорош, от владеющего магией так просто не скрыться. Его можно победить и растереть в порошок, но стряхнуть опытного мага с хвоста очень тяжело. А это значит, что нужно избавляться от преследователя, пока он один, пока не привёл за собой стаю.