Страница 45 из 52
После скоротечных поисков они нашли небольшую баню, хозяйку которой можно было спутать с огром. По крайней мере, один из её родителей точно водил с ними очень близкую дружбу. Сперва, услышав просьбу, а затем и унюхав объект стирки, хозяйка бани едва не вышвырнула их всех на улицу, для чего ей понадобилось бы всего лишь чихнуть. Но стоило эльфу достать золотую марку, как сердце огрихи растаяло. Одной рукой она взяла деньги, а другой за шиворот подняла пленницу и на вытянутой руке отнесла её куда-то вглубь своих владений.
— Какая женщина! А, Фло? – мечтательно прищёлкнул языком гном. – Мечта!
Эльф опасливо покосился на Герхарда и на всякий случай отодвинулся подальше, посчитав, что сумасшествие наверняка передаётся по воздуху. Пока они ждали, вернувшаяся хозяйка предложила им передохнуть, на что друзья с опаской, но согласились. Неожиданно еда оказалась добротной, а пирожки с рыбой просто запали им в душу. В конце трапезы хозяйка угостила их пивом, что варила сама «для особых случаев». Не удержавшись, она составила им кампанию. Причём, её кружка больше смахивала на ведро. Как, впрочем, и у каждого уважающего себя огра.
В разгар общения две девицы, видимо дочери хозяйки, ввели в зал, где сидела кампания, отмытую пленницу. При взгляде на неё, эльф с гном удивлённо вытаращили глаза. Под слоем грязи и копной свалявшихся волос оказалось симпатичная курносая мордашка с ярко-рыжими волосами. Сейчас, правда, коротко остриженными. Платье, видимо, принадлежавшее в грудном возрасте одной из дочерей Фимелы, так звали хозяйку бани, доходило ей до колен.
— Ну, вот и ваш товар, – пророкотала Фимела. – С вас ещё одна золотая монета.
— За что?! — хором воскликнули друзья.
— А, ладно! – махнула рукой огриха. – Забирайте так, что-то я сегодня расчувствовалась. Ну, вы это, — она дружески хлопнула друзей по спинам, отчего у Флозерина громко щёлкнули зубы, – заходите ещё.
— Всенепременно! – воскликнули друзья и, подхватив пленницу под руки, вывалились на улицу.
От греха подальше верёвку на её руках всё-таки оставили, справедливо полагая, что пленница наверняка попробует от них сбежать. Но, на удивление, бывшая предводительница Змеёнышей вела себя смирно, лишь изредка зыркая по сторонам затравленным взглядом. Вот так они и добрались до пирсов, где стояли белокрылые галионы командора ап-Хеннах – «Развратница» и «Скромница».
У причалов кроме них стояло ещё много кораблей и лодок, на которых вели оживлённую торговлю купцы-коробейники. Возле сходней на тюках сидело несколько матросов, лениво посматривающих по сторонам из-под широкополых войлочных шляп. Их необычную кампанию заметили:
— Эй, эй! Это же Герхард с какой-то красоткой! Или даже двумя. Или это эльф?!
— Помолчал бы ты, Хрящ, — добродушно отозвался гном. – Капитан у себя?
— А то. Ты и эльфа с собой возьмёшь? Тогда оставь нам хотя бы рыжульку.
— А харя не треснет, Хрящ?! – подала голос Тьяра.
— Не-а, — ответил, прищурившись, матрос, который действительно, казалось, состоял из одних хрящей. – В самый раз. Обожаю рыжих и дерзких.
Эльф недовольно поморщился. Он так и не привык к нравам моряков и пиратов, поэтому старался сводить их общение к минимуму. Оставив Тьяру на попечении гнома, сам он остался на причале. Герхард, зная о привычке своего друга, даже не стал останавливаться.
После боя Саломею и Аруша привели в ту же комнату, а следом за одетыми в чёрное слугами Магруна вошёл и их хозяин, едва не пускаясь в пляс.
— Молодец, оборотень! – он едва сдержался от того, чтобы не хлопнуть Аруша по спине. – И ты, девка, ничего! Сегодня я заработал на вас огромные деньги. Продолжайте в том же духе и, может, проживёте достаточно долго, – волшебник захохотал и вышел из камеры, которой стала для Саломеи и оборотня комната, за ним, пятясь, вышли и его слуги.
— Как ты? – спросила Аруша девушка, стараясь не смотреть на текущую из его ран кровь.
— Не так уж и плохо, как кажется, — он ещё находил в себе силы улыбаться. – Скоро всё заживёт. Но я не отказался бы сейчас от горячей ванны и хор-рошего обеда с густым, терпким киосским.
Словно подслушав их разговор, за дверью раздались шаги, скрипнул ключ в замке, и в комнату вошли давешние слуги с огромным подносом, сплошь заставленным разными яствами, и изрядным кувшином вина.
— Это подарок хозяина, — безжизненным голосом произнёс один из них.
— Поставь и проваливай, — буркнул Аруш, с оживлением потирая руки. – Приготовьте мне ванну, как герою дня.
Слуга не отреагировал на последнее замечание и, будто кукла, резко развернулся и вышел.
— Присоединяйся, — Аруш обвёл поднос рукой.
— Не хочу! – Саломея отвернулась к стене. – А вдруг она отравлена?!
— С чего бы это, — оборотень не собирался отступить. – Никто не режет курицу, несущую золотые яйца, ради бульона. Ешь! – он слегка повысил голос. – Тебе понадобятся все силы, чтобы выжить. Иначе в следующий раз нашими телами будут кормить каких-нибудь тварей вроде сегодняшней. Ешь, шайне, — чуть мягче произнёс он.
Глаза Саломеи против воли наполнились слезами, но она всё-таки сдержалась, лишь две слезинки одиноко скатились по щекам, прокладывая дорожки на чумазом лице. Шмыгнув носом, она подсела поближе и только тут поняла, как сильно она хочет есть. Даже отсутствие приборов ненадолго удержали её, особенно после того, как Аруш пробубнил с набитым ртом:
— Ф–в бефдну эффикет!
Больше никакого руководства к действию не потребовалось, и девушка накинулась на еду, как голодная волчица. Спустя несколько минут на подносе остались лишь крошки. Саломея и Аруш, сыто отдуваясь, отодвинули его и переключили всё своё внимание на кувшин, по очереди отпивая из него.
— У некоторых народов преломление хлеба означает дружбу, – неожиданно произнёс оборотень, в очередной раз передавая изрядно опустевший кувшин.
— А совместное распитие вина? – усмехнувшись, спросила она.
— Ну, тогда они становятся почти что родными.
— Хм, никогда бы не подумала, что для того, чтобы выпить, нужно быть родственником.
Запрокинув голову, оборотень, звонко рассмеялся:
— Ты пытаешься меня подловить, дочь посла?!
— И в мыслях не держала, Аруш. Само собой вырвалось.
— Умгум, — он снова улыбнулся. – Давай-ка лучше отдохнём, шайне, — оборотень стал отчаянно тереть глаза и, не договорив, уснул. Неожиданно Саломею тоже стало клонить в сон, хотя ещё мгновение назад она и не помышляла о сне, адреналин после боя никак не хотел рассасываться в её крови, и она думала, что не заснёт ещё очень долго. Но через несколько секунд она уже спала, облокотившись на Аруша.
Пробуждение их было далеко не радостным. Первой проснулась Саломея и сразу же поняла, что пока они спали, их перетащили в другое место. Здесь было темно, пахло прелой соломой и солониной. А пол мягко покачивался под ногами, будто его качало на волнах.
Корабль!
Их опоили и увозят неизвестно куда. Теперь отцу ни за что не найти её. Слёзы сами навернулись на глаза, и Саломея заплакала. Её плач разбудил оборотня, и он, взрыкнув, проснулся. Некоторое время в темноте были видны только его горящие глаза, пока до него не дошло, что происходит.
— Нам подмешали сонного зелья и притащили на корабль, — сходу догадался он, придвигаясь к Саломее. Его прикосновение к руке неожиданно успокоили её. Она несколько раз всхлипнула и взяла себя в руки.
— Хитрые дьяволы! – прорычал оборотень, со всей силы стукнув кулаком по деревянной перегородке. Сейчас мысли в его голове носились, как стая испуганных птиц. С одной стороны — сбежать с корабля легче, чем из подвала. Но вокруг будет море, и побег на этом можно считать завершённым.
Саломея выплакалась всласть и теперь лишь тихонько всхлипывала.
— Ладно, не плачь, – коснулся в темноте её плеча Аруш, — что-нибудь придумаем. Ведь мы все ещё живы.
Девушка всхлипнула ещё раз и, смешно шмыгнув носом, посмотрела в ту сторону, где находился её товарищ по несчастью.
— К тому же у нас в запасе есть неделя.
— Почему неделя?
— Ну-у, возможно меньше. Я не могу определить, что за корабль нас везёт, и насколько опытен капитан. А морем до Гротанга или Зурдаара – неделя ходу.
Саломея тяжело вздохнула:
— Тогда ладно. А как ты думаешь, – тут же задала она новый вопрос, – нас скоро заставят драться?
— Никто этого не знает кроме этого ублюдка и его дохлого дружка.
— У-у, — невнятно промычала Саломея, пытаясь поудобнее устроиться на соломенном тюфяке, отчаянно пахнувшем прелой соломой и немытым человеческим телом. Кое-как умостившись, она принялась осматриваться, руководствуясь комментариями Аруша, прекрасно видевшего в темноте. Оказалось, их клетка была всего лишь одной из многих уходящих вглубь трюма. Кое-где свисали кандалы, старые верёвки и цепи. Тихо поскрипывал корпус судна, размеренно покачиваясь на волнах.
— Корабль работорговцев, – хмыкнул оборотень, – или я не перевёртыш.
— Но, ведь работорговля запрещена! – воскликнула Саломея.
— А разве запреты кого-нибудь останавливали? – вопросом на вопрос ответил Аруш, блеснув в темноте зубами. – Но я с удовольствием поинтересовался бы, когда нас покормят?!
Но его вопрос повис в воздухе, оставшись без внимания.
Флозерин лениво оглядывал окрестности, ожидая возвращения Герхарда, как вдруг «ищейка» в его руке ожила. Сначала это был лёгкий, даже какой-то неуверенный толчок, словно она пробовала прочность поводка. А затем стала дёргаться с такой силой, будто эльф вёл в поводу крурта. И тянула не куда-нибудь, а в сторону открытого моря.
Сначала Флозерин опешил, про себя решив, что фокус с «поводырём» не удался, и искать посольскую дочь придётся другим способом. И тут такое открытие!
— Проклятие! – он, что было силы, сжал «ищейку» в руке. – Герхард! Ну где ты, осиный рой тебе в печень!
В два прыжка он взлетел по скрипнувшим мосткам на шкафут корабля. Матросы, несущие вахту, не спешили выбрасывать его за борт, как нарушителя. Рассказы о его схватке с Гронт-Хагом всё ещё были на слуху в Порту и его окрестностях.
— Гер!
Голова гнома показалась из люка.
— Что ты орёшь, как испуганный бэньши?! – недовольно проворчал гном, выходя на палубу. Следом за ним показалась массивная фигура Рубио. – Неужели пророчество Схимнара сбылось, и небо падает на землю?
— «Ищейка» ожила, Гер!
— Да ну, — азарт охватил и более выдержанного гнома. — Куда указывает?!
Вместо ответа эльф поднял руку, с которой рвался, словно с привязи, осколок стекла в искусной сплётке.
— Хм, — свёл густые брови великан Рубио. – Указывает в открытое море.
— Так и я о том, — взвился Флозерин. – Нам срочно нужен корабль, иначе мы навсегда её потеряем!
— Ну-ка, ну-ка, притормози, эльф! – поднял вверх руки бывший боцман «Развратницы». – О чём это вы оба толкуете?!
Как не спешил Флозерин, он понимал, что теперь придётся все рассказать капитану Рубио. Повествование заняло не больше пяти минут вместе с замечаниями гнома.
— Занятно, — проворчал Рубио, поглаживая тщательно ухоженную бородку. – Мне нужно доложить командору.
— Кому?!
— Дэйрдре, — в один голос заявили Герхард и Рубио.
— А?!
— Потом, — рыкнул здоровяк. – Мофар, командор на месте?
— Была у себя с утра, капитан.
— Ну, так беги за ней. И быстро!
— Капитан?!
— Быстро! – гулкое эхо вспугнуло многочисленных чаек, едва ли не во всей гавани.
Говорливого матроса как ветром сдуло. Меньше чем через десять ударов сердца он был уже на сходнях пришвартованной неподалёку «Развратницы». Спустя пару минут, на палубе показалась стройная женская фигурка в белоснежной рубашке и облегающих чёрных панталонах. Рука её покоилась на эфесе верной сабли, с которой, казалось, она не расставалась и в постели. Отдав какое-то распоряжение вахтенному, она, не торопясь, направилась к «Скромнице».
Мазнув по эльфу холодным, отстраненным взглядом, она почтила Герхарда вежливым наклоном головы и подошла к своему бывшему боцману. Несмотря на пережитые вместе приключения, уроженка Призрачного Леса не спешила включать Флозерина в близкий круг своих друзей. Пеллерионец же отвечал ей той же монетой.
— Что стряслось такого важного, Рубио, что ты решил вызвать меня. Да ещё с такой поспешностью?! К тому же здесь снова отирается выкормыш Великого Леса, — интонации командора никак нельзя было назвать дружелюбными.
Капитан «Скромницы» на пару с Герхардом заговорили, проясняя ситуацию. Эльфийка слушала внимательно, лишь вставила пару уточняющих вопросов. И когда рассказчики смолкли, вперила в эльфа тяжёлый, вопрошающий взгляд. Флозерин же в ответ вопросительно изогнул бровь.
— Каждый раз, как ты появляешься на нашем пути, пеллерионец, я чувствую дыхание смерти за своей спиной. В прошлый раз я потеряла полкоманды…
— Зато приобрела намного больше! – резко перебил её Флозерин. – Разве «Скромница» не была кораблём Гронт-Хага?! И не ты ли получила деньги от фьери?!
— В самом деле, — в беседу на повышенных тонах вклинился ещё один женский голос. Занятые исключительно друг другом, эльфы не заметили, как на пристани появилось упомянутая выше фьери с отрядом телохранителей-скарцени. Но её появление, казалось, подлило масла в огонь. Обстановка стала накаляться. Теперь уже эльфийка и фьери буравили друг друга взглядами. Первой отступила Дэйрдре ап-Хеннах.
— Госпожа губернатор, — она едва склонила голову. – Чем мы обязаны столь внезапному визиту?
— Я думаю, что кьер Флозерин уже посвятил вас в цель нашего предприятия, не так ли?! Поэтому, — фьери не дала вставить командору и слова, — пользуясь своим Правом, я фрахтую ваш корабль. Цена стандартная, плюс премиальные, — моряки радостно загомонили, предвкушая лёгкие деньги.
Эльфийка слегка наклонила голову, бросив быстрый взгляд на Рубио. Тот в ответ кивнул.
— Хорошо, я согласна. Но командование в море принадлежит мне и моему помощнику, капитану Рубио.
— Упаси меня духи лезть вам под руку, командор! – смеясь, сказала фьери, но сталь в её голосе никого не ввела в заблуждение относительного того, кто будет главным. – На какой из двух красавиц мне придётся плыть?!
— На ваш выбор, госпожа-губернатор, — последние слова эльфийка произнесла сквозь зубы.
— Отлично! – маленькая фьери буквально лучилась счастьем. – Тогда, я думаю, мы отправимся на этом, — она с детской непосредственностью ткнула в «Скромницу». Флозерин краем глаза заметил, как приосанился Рубио, и как сжала кулаки Дэйрдре.
— Тогда прошу вас подняться на борт, госпожа…
— Ун-Халлис, капитан Рубио, — проворковала фьери.
Дэйрдре метнула в сторону своего бывшего боцмана испепеляющий взгляд, когда губернатор прошествовала мимо неё в сопровождении своих охранников.
Флозерин поднялся на борт последним под громкие команды и начавшуюся суету, которая сопровождала каждые отплытия. Невольно в его памяти всплыли события годичной давности. Его передёрнуло при воспоминании о найденной им в трюме пыточной камере с телом растерзанной фьери. Параллель была так себе, и Флозерин заставил себя не думать о плохом, сосредоточившись на том, чтобы не путаться под ногами у команды. Он отправился на нос корабля, так и не спрятав рвущуюся из рук «ищейку».
Когда все приготовления были завершены, и корабль, мягко покачиваясь на волнах, направился в открытое море, к одиноко стоящему эльфу подошла фьери.
— Ты неплохо поработал, Флозерин, — она коснулась его руки, той, в которой он держал беснующийся указатель. – Даже в случае неудачи никто не посмеет обвинить нас в бездействии.
— Мне этого будет недостаточно.
— Вот только не строй из себя рыцаря из глупых сказок, — оборвала его фьери. – Забыл о демоне из Нижних Царств? Или решил примерить на себе доспехи демоноборца?!
— Но с нами же фьери, — краешком рта улыбнулся Флозерин. – Чего же ещё желать?!
— Опытного изгоняющего, — буркнула фьери, переводя взгляд на горизонт. – Ещё лучше — двух.
Близился вечер, и от воды потянуло прохладой. Солнце, напоминавшее по цвету расплавленное золото, медленно, но неуклонно клонилось к закату, окрашивая море в совершенно фантастические цвета, неподвластные кисти простого смертного.
— Вообще-то, я пришла позвать тебя на военный совет, который сейчас начнётся в каюте капитана.
— Неужели рядом не оказалось никого менее знатного, чтобы отправить за мной? – изогнул бровь в своей излюбленной манере Флозерин.
— Просто мне захотелось прогуляться по кораблю без опеки Шибуми. В конце концов, я не так часто могу отделаться от охраны.
— Ну, я бы так не сказал, — засмеялся эльф, кивая в сторону маячившего неподалёку начальника охраны, старательно изображавшего полное безразличие к персоне губернатора.
— Жас’сак хаттей, — выругалась фьери на своём языке. – Пойдём-ка вниз, а то нас, наверное, уже ищут.
Когда они вошли в каюту, здоровенный стол в центре был завален картами, а оба капитана с хмурыми лицами слушали подробный рассказ Герхарда. Особенно при этом хмурилась эльфийка:
— Значит, демон? – сразу же перешла она в атаку, едва дверь за вошедшими закрылась. – А не проще было самим себе перерезать горло?!
Пока Флозерин собирался с силами, чтобы дать подобающий ответ, вперёд шагнула «одиннадцатилетняя девочка»:
— Для той, чей дом Мадб ах-Найед, вы слишком часто хмуритесь, милочка, — медовым голоском прощебетала фьери, но голос её напоминал остро отточенное лезвие, скрытое синьским шёлком. – От этого появляются преждевременные морщины. Если бы это было заведомо смертоносное задание, то я, как инициатор, осталась бы на берегу, махая вам вслед белым платочком.
Последние слова Пиррэ ун-Халлис почти прорычала, что в сочетании с невинной детской внешностью выглядело жутковато. В повисшей на миг тишине Рубио схватил один из стоящих на столе бокалов и залпом осушил его.
— Итак, — как ни в чём не бывало продолжила фьери, — что мы знаем и чего не знаем. Мы не знаем, кто они — раз, — она загнула палец. – Они не знают о нас — два. Внезапность на нашей стороне — три. Ещё предложения? — фьери обвела присутствующих взглядом.
— Мы не знаем, сколько у них пушек — четыре, — осторожно добавил Рубио. – И количество команды, если дело дойдёт до абордажа, — пять.
— Мне кажется, самое лучшее, — вставила, наконец, и своё слово Дэйрдре, — это расстрелять его издалека, а потом взять на абордаж. Если я что-нибудь понимаю, то колдовать после пары бортовых залпов ему будет не с руки.
— Всё верно, — согласно кивнула головой фьери, — но мы не знаем, что за тварь вытащил в наш мир этот колдунишка. Какие силы ей подвластны.
— Мне кажется, — тихо начал эльф, — что мы забыли о первоначальной цели нашего похода – спасти дочь посла из Халифата. Нам ни к чему устраивать состязания в магии или пушечной стрельбе. Спасаем девушку и на всех парусах обратно, на Унаири.
— Хм, логично, — пожала плечами губернатор. – Но ты забыл об одной небольшой детали – демоне. Это тебе не пару головорезов в Порту прихлопнуть. Сначала должна поработать магия, а потом уже холодная сталь и пушки. Теперь о деталях. Как скоро мы сможем его нагнать?
— Хороший вопрос, госпожа губернатор, — рассмеялась эльфийка. – Если ветер не перемениться, и он не будет использовать никаких магических штучек, то, думаю, утром мы составим более яркую картину о нашем противнике. Да, чуть не забыла, если мы к тому же не собьёмся с курса, — она пытливо посмотрела сначала на фьери, а потом на эльфа.
Флозерин молча выпростал руку с зажатой в ней «ищейкой». Осколок, почуяв свободу, стал рваться с привязи, как одержимый, укладывая направление.
— Занятно, — буркнул Рубио. – Первый раз доверяюсь куску, э… чего-то там.
— Я думаю, лучше всего будет поместить «это» возле рулевого, — добавила Дэйрдре, и все согласно закивали. Флозерин передал «ищейку» здоровяку и только теперь обратил внимание, что Герхард во время их беседы не произнёс ни слова, задумчиво покусывая ус.