Страница 89 из 99
Патрульный поворачивается в мою сторону, озадаченный тем, откуда появилась эта грязная, испуганная девчушка. Или попросту говоря – идиотка. Я искренне надеялась, что максимально похожа на жителей окраин Города, коих мы с Алексом практически не встретили, поэтому оставалось лишь верить.
-Что случилось?
-Там заразный! -я добежала до грузовика, тыкая пальцем в другую сторону, где в тени снег уже заносил место моей последней стоянки. Боковым зрением пытаюсь увидеть Алекса и при этом не выдать его присутствие. Не могу не переживать.
Как же сильно я, оказывается, к нему привязалась за последнее время, он заменил мне семью, спасал, поддерживал, всегда был рядом.
-Заразный? - лицо патрульного исказилось отвращением.
-Да! Заразный! Тот, что сбежал из Центра! Я его видела!
При этих словах патрульный оживился, видимо, за нас действительно объявлена солидная награда. Ну, за Алекса-то точно, меня, может, еще пронесло. Сильную мы представляем угрозу, раз патрульный готов покинуть пост с ворот, ведущих из Города, чтобы поймать заразного.
-Где ты его видела? Он был один?
Я кивнула.
-Он пытался напасть на меня! – я готова была разреветься от страха, что сыграло бы мне только на руку. –Но я убежала! Он близко не подошел!
-Ну-ну, успокойся, я его найду! Эй, Джейкоб, придется подождать пару минут, я сейчас! - крикнул он водителю.
Тот вскинул руками, недовольный, что его задерживает какая-то возня.
-Вон за тем домом, - я продолжала тыкать туда, откуда только что прибежала, - мне кажется, он ранен, - добавила я уже шепотом, чтобы слышал лишь патрульный. Пускай думает, что Алекс легкая добыча, которую грех не арестовать. Глядишь, потом от такого доброго дела в кармане зазвенит увесистая монетка.
-Так, стой здесь. Я схожу, проверю. Никуда не уходи, ты мне нужна будешь, чтобы составить протокол опознания.
Потрясающе, как люди, стоя на обломках и руинах собственного мира, пытаются жить по старым правилам и законам, составлять бесчисленные бумажки и карточки. Нам всем встать бы вряд, глядя вслед уходящему солнцу, и подумать, что мы сделали не так, где допустили ошибку.
Он достал из нагрудного кармана две защитные маски, протягивая одну из них мне.
-Держи, пригодится, надеюсь, ты не успела заразиться?
-Я к нему не подходила! Спасибо, огромное! - я вложила в голос столько искренности, сколько смогла. Схватив маску, я быстро ее натянула и задумалась, как должно быть ужасно выгляжу: грязная, почти вся в крови, взъерошенные волосы, рваная одежда. Разве об этом я мечтала, лежа на девяностом шоссе всего пару месяцев назад? Тогда идея найти людей, найти город с цивилизацией и представителями власти казалась мне идеальным билетом ко спасению.
Я была одна, у меня кроме собственного страха ничего не было. На многие мили и года вперед я видела лишь смерть, но появился Алекс, и затеплилась призрачная надежда. Крохотная, еле заметная, но она была, я чувствовала ее. Это было похоже на то, словно вышел после долгой зимы на весенний луг, или после долгих блужданий в темноте – к источнику света. Это было пронзительно приятно, и вот ты стоишь и чувствуешь, как надежда, что все еще может быть хорошо, заполняет тебя маленькими лучиками.
Патрульный стал удаляться к дому, держа пистолет в вытянутых руках. Не повезет тому, кто попадется на его пути к деньгам и славе. Неприятно было осознавать, что я пассивно убила кого-то. Хотя Рик-Рей тоже умер по моей вине. Не ходи я тогда к нему в спальню, Алексу не пришлось бы его убивать.
Я услышала, как сзади хлопнула дверь грузовика.
-Эй, детка, как дела? – шепеляво спросил водитель. –Холодно тебе?
Я стояла, прижав руки к груди и сотрясаясь всем телом от холода и переживаний. Ноги замерзли так, что я их уже не чувствовала. Рваные кроссовки давно стоило сменить на что-то более стоящее, да все случая не выдалось пройтись по магазинам. Жалкое, должно быть, зрелище, такую пристрелить проще, чем отогреть.
Он был невысок, но вполне плечист, что на моем фоне казалось вообще скалой. Я бы ему дала около тридцати пяти лет, но точно утверждать не стану. На голову натянута старая спортивная бейсболка, а потрепанная куртка прошла, наверно, еще первую мировую.
-Детка? Я мог бы тебя согреть! - он шел ко мне, обходя грузовик спереди.
-Что, простите?
-Ну, пока патрульного нет, я мог бы покатать тебя на своем жеребце. Ты согреешься, смотри, как дрожишь вся. Давай, залезай в машину!
Смысл его слов не сразу дошел до меня. Видимо, я все еще надеялась, что все люди хорошие, хотя жизнь уже сто раз доказала мне обратное. Но когда я увидела, как он потянулся к ремню на старых джинсах, все встало на свои места. Я кинула взгляд вслед патрульному, но он уже ушел, надежда погасла, не успев целиком сформироваться.
Самое забавное, что отметило мое измученное подсознание, что мне не страшно. Мне уже не страшно быть изнасилованной. Где я переступила эту черту? Когда издевательство над другим стало для нас нормой? Кажется, любому безумию есть предел, сначала ты не веришь в то, что все это реально, что все происходит с тобой. Но чем больше переживаний выпадает на твою долю, чем больше душе приходится рваться на куски, тем жестче становится твое сердце. В конце пути запусти перед лицом товарный поезд с лиловыми кентаврами и машинистом Иисусом тебя это уже не удивит.