Потерянный Город

Он обвел взглядом мирно спящих ребятишек и печально вздохнул.

-Они все еще дети.

-Ты тоже еще ребенок, - заметила я.

-Да, я знаю, но я с детства жил в сиротском приюте с двумя сотнями таких же, как я. Ненужных. Мои родители отказались от меня при рождении, я даже имен их не знаю и не горю желанием узнать. Поэтому с приходом А-2 я не так уж и много потерял.

Внутри в области сердца защемило острое как бритва чувство: один сирота взял под крыло других осиротевших детей, потерявших свой дом, жизнь. Он для них –пример для подражания, наставник и воспитатель.

-Им сложнее свыкнуться с мыслями, что семьи больше нет, что я их семья. Мне-то, по сути, терять было нечего.

-Ты решил вернуть им детство?

-Ты можешь вернуть инвалиду потерянную ногу? Нет? Вот и я не могу. Я не рвался в опекуны, так само сложилось, а бросить их уже не могу. Был бы один, давно бы сбежал из Города. А так? Куда я с ними пойду?

-А почему ты не можешь взять их с собой?

Я прекрасно понимала, почему. Я сама пришла извне. Я знаю, что значит выкапывать мерзлые коренья или экономить последнюю пачку крекеров, что посчастливилось найти в чьей-нибудь квартире. К тому же, зима устанавливает дополнительные ограничения. Насколько я успела заметить – теплой одежды у ребят почти нет, их счастье, что нашлось такое теплое место.

Город – не исполнитель желаний.

Город – проклятое протухшее место.

-Потому что вместе мы не выживем за стенами Города. Ты же не местная, да? Я прав, потеряшка? Давай, признайся мне.

Я слегка помотала головой.

-Да, я не местная, я тут три или четыре дня. Извини, сбилась со счета.

Даган странно покосился на меня, словно в первый раз увидел.

-Как оно? За стенами?

-Одиноко и страшно. Голая пустая земля на многие мили вперед. Иногда кажется, что я физически чувствую, как тишина давит на меня.

Я вспоминала огромные снежные поля, простирающиеся вперед, сколько хватало глаз, прилизанные пронизывающим ветром, сверкающие под полуденным солнцем миллиардами маленьких огней. Бесконечная красота и бесконечное одиночество. Есть только ты и мертвый снег.

-Хотел бы я глянуть одним глазом.

-Ты никогда не покидал Город?

-Нет, вырос, как уже говорил, в сиротском приюте, потом сбежал при наступлении эпидемии. Скитался, скитался, вот и доскитался.

Мы какое-то время молчали, размышляя каждый о своем, но оба с непреодолимым желанием выбраться отсюда.

-Кого ты потеряла?

Я поежилась как под светом лабораторной лампы, не люблю, когда в моем внутреннем мире копаются, как в школьном рюкзаке.

-Я потеряла семью.

-Но здесь ты не из-за них, я прав?

Одиннадцать лет, а сколько проницательности.

-И очень хорошего друга.

-Он еще в Городе?

Я не знала, надежда таяла как снег с каждой минутой. За день я не нашла ни единой зацепки, которая могла бы указывать, что он еще жив. У меня на руках была только слепая надежда и пустота.

-Я не знаю, - ответила я почти шепотом.  В горле встал противный ком, который никак не хотел проходить. Глаза противно защипало, и я спрятала лицо в колени.

-Опиши мне его, поспрашиваю у знакомых, вдруг видел кто. Мы, беспризорники, живущие на улице, иногда видим очень многое.

Я убедила себя особо не надеяться на его помощь, но описать решила.

-Выше меня на голову, черные как смоль волосы, стальные глаза.

-Стальные?

-Цвет. Серые, знаешь, стальные как дуло пистолета, и жесткие.

Даган неохотно кивнул.

-Зовут как?

-Алекс. Последнее, в чем он был – рваная футболка и светлые джинсы. Весь в синяках, патрульные Центра избили его.

Даган резко подскочил на месте, чудом не разбудив остальных ребят:

-Так это тот, что сбежал? Заразный?!

Я испугалась, что он сейчас начнет кричать и разбудит остальных мальчишек, после чего расскажет им, кто я и с чем меня едят, и они попросту примут решение выставить меня за дверь. Если не хуже.

-Он не заразный, успокойся, Даган! –шикнула я на него. –Сядь! Ни он, ни я не заразные, вам нечего бояться. Нас бы в Город не пустили, у Портера Джонса с этим строго, насколько я могу судить по себе.

-Зачем же им понадобилось выставлять его заразным?

-Из-за власти, чтобы показать, что они его сейчас казнят, и Город снова может спать спокойно. Портер любит власть, лишь на страхе быть зараженным тут все и держится. Выставить здорового человека больным перед всем Городом, затем убить его - отличная идея, ты не находишь?