Потерянный Город

Всю.

Целиком.

Боже, Боже, Боже! Мы сидим с Алексом в тесной темной кладовке, пропитанной отходами жизнедеятельности, прижатые друг к другу, и нам страшно. Ну, мне, по крайней мере, точно. До чертиков. Я слышу частое дыхание этого чокнутого парня, и первый раз за последние сутки, я рада, что не одна, пусть даже рядом с психом. Если бы бандиты настигли меня одну на подходах к Городу, я была бы уже трупом. С другой стороны, не вернись я сюда, могла вообще с ними не повстречаться.

Мы сидим и слышим, как они покидают здание, выходя через главные двери в полном молчании. Совсем скоро здесь все поглотит пламя. Непрощающее пламя, сожравшее тела почти всего человечества. Конец. Я понимаю, что будет дальше – никакого спасения, мы сгорим заживо. Ну, Алек-то точно, а я смогу выжить, если у меня получится сбежать и не попасться в лапы этих головорезов на выходе.

-Давай, руби топором цепь! - он резко приходит в движение, вскакивая на ноги и натягивая кандалы, больше не боясь быть обнаруженным. Они же не идиоты, чтобы возвращаться в горящее здание.

-Что? Ты с ума сошел? Я…нет…не смогу! – у меня аж дыхание перехватило. Он совсем тут головой тронулся? Я не могу похвастаться, что хорошо управляюсь с топором, черт, да я вообще хреново с ним управляюсь. Сейчас как оттяпаю ему руку, будет знать.

Я на секунду закрываю глаза, стараясь не потерять сознание от разрастающейся паники. Надеюсь, этот парнишка не сильно мучился.

-Ты сможешь, иначе мы сгорим!

«Ты сгоришь», - чуть не поправила я.

-Ты моя последняя надежда, не уходи! Не бросай меня!

Снова.

Видимо, он что-то прочитал в моих больших испуганных глазах, раз такое сказал. Интересно, как я сейчас выгляжу? Потрепанная, грязная, замерзшая, с топором наперевес. Первая невеста на селе.

Но я, действительно, совсем не для того проделала такой огромный путь, чтобы бросить его гореть заживо. Пришлось признать это самой себе, что я уже заранее знала, что мне придется его освободить.

В его серебряных глазах читался панический ужас. Я судорожно крутила фонариком, словно могла на полу найти случайно завалявшийся ключ от наручников. В такой момент, ты понимаешь, что есть люди, которым намного страшнее тебя, потому что он без моей помощи действительно погибнет. Вот так, с легкого прикосновения судьбы, ты становишься чьим-то спасителем.

Или не становишься.

-Ладно, но если я тебе отрублю руку, извини, пришить не получится, - я выжимаю подобие улыбки, чтобы хоть как-то его подбодрить. –Будешь так ходить! Держи фонарь и свети.

-Но это лучше, чем сгореть заживо.

Не поспоришь. Не хотела бы я оказаться на его месте. Ни до, ни после.

Я заношу топор над головой, стараясь унять дикое биение сердца и трясущиеся руки, нет, не ходить мне в хирурги. В голове яркими красками вспыхивает картина, как я отрубаю ему кисть, словно кусок хлеба. Так, надо  сосредоточиться, ничего сложного: просто разрубить цепь и не оставить парня без руки. Я в здании, которое вот-вот сожгут, пытаюсь освободить человека, который еще вчера чуть не застрелил меня в упор. Отличная вечеринка, жалко колпаков не раздали.

Я быстро выдыхаю и опускаю топор, и он с  дзенькающим звуком ударяется в трубу. Цепь цела, рукоять топора сдирает кожу с моих ладоней, отчего они вспыхивают болью.

-Давай снова! – Алекс кричит, как умалишенный. По правде, я сама уже мало что различаю. То ли мои глаза так сильно слезятся, то ли я действительно плачу от ужаса.

Я снова заношу топор, и второй удар приходиться в цель – цепь со звоном распадается, вышибая сноп искр. Деревянная рукоять топора прожигает содранные ладони. Не дожидаясь благодарности, Алекс хватает меня за руку и выбегает из кладовки, на бегу поднимая валявшийся в углу пистолет.

Я даже пискнуть не успеваю, с трудом различая, куда ставить ноги в этом бесконечном мусоре, чтобы не навернуться и не сломать шею. Это было бы обидное завершение такого прекрасного спасения.

Я спотыкаюсь обо что-то и падаю, выпуская Алекса. Успеваю заметить, что это парень валяется у меня под ногами. Его пустые глаза смотрят с укоризной, мол, могла помочь. Но я вряд ли чем-то бы ему помогла - из дыры на его лбу вытекает темной струйкой кровь, сливаясь с пылью, а огонь уже поедает старую куртку. Я отворачиваюсь, сдерживая рвотные позывы. Никогда не могла смотреть на мертвых.

Если бы этот парнишка не трогал труп в туалете, его и не убили бы, и тогда они могли спокойно обыскать всю заправку и найти нас. По всему выходит, что мне стоит сказать спасибо. Только вот ему уже все равно. Мертвым благодарности не нужны. Одна жизнь взамен на две.

Алекс одним движением вздергивает меня, ставя на ноги, и снова кидается к выходу, буквально выталкивая меня на улицу. Снаружи темно и прохладно, я счастлива влететь в морозный ветер, как в омут. Я оббегаю заправку и прячусь в тени деревьев, стоящих неподалеку, на случай, если браконьеры не ушли далеко. Вряд ли они вернутся, но осторожность еще никому не мешала.

Почему Алекс еще не вышел? Он что, совсем рехнулся? Точно, псих.

Через минуту я поняла почему, когда он вернулся с джинсами, курткой и обувью того самого парня, что сам того не зная, спас наши жизни. Огонь успел неплохо пожевать их, но сравнивая с обносками, в которых был Алекс, это уже что-то.