Мертвые земли

- Сам знаешь, какие времена настали, - вместо приветствия сказал Дориаль. - Совет запретил пускать людей, а ты, хоть и мэтр, и приходил нам на помощь, всё равно остаешься человеком.

Не таких слов ждал Крафвин. Он и впрямь не раз приходил на помощь эльфам, едва они звали. Выходит, сейчас это перестало иметь значение только потому, что он человек.

- Я понимаю, - ответил он, отвечая на объятия. Собственно, как понял и то, что зря рассчитывал на помощь первородных. По крайнем мере – всех.

- Если бы я не питал к вам определенную слабость, запрета не нарушил бы.

Выпуская мага из объятий и приглашая его во дворец, продолжил Дориаль. Крафвин не спеша переступил через порог и направился в зал для аудиенций, где его всегда принимал Верховный король, а иногда и совет.

- А еще потому, что у тебя есть ко мне дело.

Магу не хотелось, чтобы только он был в их беседе просителем. Тем более, что знал наверняка, что и у Дориаля есть к нему просьба.

- Да. И поэтому тоже.

- И совет одобрил мой визит по твоей просьбе.

Крафвину было важно знать больше. Он понимал, что сейчас никто не станет с ним любезничать или посвящать в тайны, а с помощью магии, увы, нельзя узнать всего. В то, что эльфы захотят скрыть, ни один смертный никогда не проникнет. Даже маг.

- Совет смирился с моим словом, как Верховного короля.

- Значит, дело серьезное, если ты потратил на него единственное положенное вето.

- Да. Оно касается Эриана.

Эриан – сын Дориаля от смертной женщины. Слухи о том, что эльфы считали человеческих девушек дурнушками, шли от самих первородных и были именно слухами. На самом деле они ничем не отличались от эльфиек. Среди них встречались и красавицы, и посредственные девицы. Разве что дурнушек среди первородных не встречалось, чем не могли похвастаться люди. Да и талантами эльфийки блистали: они играли на музыкальных инструментах чуть ли не с пеленок, грациозно танцевали, их пение можно было спутать с щебетом птиц. Единственный изъян – они также как и человеческие женщины страдали в родах и часто умирали от них в горячке. Даже чаще, чем люди. Поэтому к рождению ребенка относились более, чем серьезно, и с потомством не торопились.

Зато роды от связи с людьми проходили не в пример спокойнее и безопаснее, наверное, поэтому эльфийки иногда предпочитали грубоватых людей, а не утонченных сородичей. И по той же самой причине и первородные выбирали человеческих женщин. Правда, крайне редко. Эльфы не имели связей ни до брака, ни после кончины супруги. Они женились раз и навсегда и только с прошедшей обряд сочетания энергий могли делить постель. Такова была их природа, за которой стоял ни много ни мало сам Закон. Древний, владевший миром еще до появления изначальных людей и даже богов. Нарушив Закон можно было самому закапываться в землю – иначе грозила смерть страшнее и мучительнее. В отличие от людей и гномов, эльфы Закон чтили и никогда не преступали. Даже тот, кого Крафвин считал теперь виной всем бедам.

Дориаль сделал свой выбор много лет назад, маг тогда был сопливым юнцом и еще носил суму за Учителем. Но как ни старался Верховный король, жена его угасла раньше, чем он успел налюбоваться ею. Для нее прошла целая жизнь – долгая, невозможно долгая для человека, для Дориаля же она кончилась слишком быстро. Зато супруга подарила ему здорового и сильного сына. Настолько сильного, что никто из сородичей не мог с ним сравниться не только на мечах и в стрельбе из лука, но и в присущей эльфам магии. Вот только недолго Дориаль гордился сыном. Эриан стал дичать, а потом и вовсе сбежал, ничего не сказав отцу.

Крафвин решил, что разговор будет всё в том же зале аудиенций, но ошибся. Дориаль преградил ступени в ту сторону и кивнул на скромную занавеску из зеленой легкой ткани. Она подрагивала от ветра, впуская в коридор звуки арфы. Маг не стал упорствовать, первым шагнул туда, отодвинул занавеску и оказался в небольшой комнате. Тут, как и во всем дворце всё было сделано, вернее, выращено из дерева: круглый стол, за которым с успехом поместились бы двое, но для третьего не нашлось бы места, два стула с резными подлокотниками и мягкими набивными сиденьями, огромное окно. Именно в него врывался ветер – не сильный, но довольно прохладный. Про себя Крафвин окрестил эту комнату холодной. Больше в ней ничего не было, но маг знал, что стоило хозяину захотеть, и здесь появится всё необходимое.

- Я видел сон, сказал он, устроивший на одном из стульев. - В нем Наш друг грозил мне смертью.

Маг нарочно не стал называть имени. Дориаль поймет и так, а кликать того, кто искал его душу – всё равно, что налепить на себя поисковое заклятье. Верховный король не ответил, лишь провел ладонью по столу, и на нем тут же возникли два бокала с вином, ароматные булочки и блюдо с фруктами. Выходит, и в этом эльфы могли обойтись без прислуги.

- Я бы и сам счел его просто сном, если бы это не произошло на грани. И во сне Наш друг стоял с вашей стороны, Дориаль.

- Это печальная весть. Думаю, совет будет благодарен тебе за нее. Может даже, тебе позволят остаться.

Крафвин в свою очередь пропустил эту новость мимо ушей. Он не за тем пришел, чтобы прятаться под эльфийским куполом.

- И еще – я видел Хёрн, и у нее вести дурнее моих. Она пророчила беду на первородных.