Зарема

                                                                                  Твоя Зарема.

                                                                   Жду, пиши, жду.

Сослуживец Саши давно мирно посапывал, когда Саша закончил писать письмо Зареме, в котором был ласков со своей любимой. Как только смог.

Кончался март 44-го, когда Зарема с основательной точностью вычислила местонахождение Саши и номер его Армии. Как она с самого начала надеялась, войска, в которых они с ним служили, гнали фрицев неподалеку друг от друга, и вполне реальной могла быть встреча двух влюбленных, одетых по воле судьбы в военные шинели.

29 марта 1944 года Саша получил от Заремы короткое письмо.

                                          «Мой родной!

Передаю тебе горячий привет и мои пожелания в жизни, здоровье и службе.

Получила от тебя письмо и фото, большое спасибо. Напрасно ты обижаешься, что я не пишу. Наоборот, пишу я тебе очень часто, так что обижаться не на что.

Сегодня погода отвратительная, идет снег, ветер прямо с ног  сваливает.

Да! Очень много вспоминается о прошлом. Тебе хотя бы папироска разгоняет тоску, а мне, что делать?

Особых изменений пока нет, все по-старому.

О многом хочется поделиться мнениями.

Я теперь узнала, где ты находишься, думаю, в 51 Армии, если не ошибаюсь. Мы друг от друга недалеко, хочется встретиться, может быть и улыбнется нам счастье.

Ты меня извини, что написала мало, но мало времени, спешу на дежурство.

                                                                              Пока до свидания, передай привет всем твоим друзьям. Целую крепко, крепко. Твоя Зарема. Гвардейский привет! Жду. Пиши.

Саша написал ответ, но в нем он не мог так прямо, как Зарема, сообщить координаты своего полка, не мог подтвердить, что служит в 51-й Армии, потому что давал присягу, потому что знал - письма его подвергнут цензуре, а Зарема сама в это время служила контролером военной цензуры, о ее поисках любимого были наслышаны все отделы НКГБ, поэтому влюбленной девушке прощалось, видимо, некоторое легкомыслие.

Зарема  обратилась к хорошо относящемуся к ней военному прокурору с просьбой перевести ее поближе к Саше, потому что тогда, может быть, удастся ей с ним встретиться.

- Что, влюблена, говоришь? И чем этот Александр Коваленко так уж хорош, что все твои подружки мне уши о нем прожужжали? Что, поближе никого не нашла? Вон сколько вокруг молодых, да холостых, красавцев в погонах, да с орденами, - спросил девушку генерал-полковник.

- Может, вы мне не поверите, - ответила Зарема, но я даже не замечаю других мужчин, как бы хороши они ни были – они для меня не существуют. Я ни в кого не влюбляюсь, потому что давным-давно и навсегда самый лучший для меня Саша Коваленко. Один единственный Саша Коваленко.

Прокурор пообещал своей любимице устроить-таки ее с Сашей счастье: перевести Зарему к нему поближе.

Весь апрель 1944 года Зарема ждала и надеялась, что ее переведут, как обещано, в одну с Сашей Армию.

Она не знала, что уже 8 апреля началась Крымская наступательная операция войск 4-го Украинского фронта, Отдельной Приморской Армии и Черноморского флота, и Саша, пока в качестве писаря полка, передвигался вместе с войсками, чтобы на подступах к Севастополю с минометным расчетом участвовать в его освобождении.

Ничего не зная об этом, Зарема прислала Саше письмо.

                                                          23 апреля 1944 года.

                               Здравствуй, Саша!