Страница 68 из 174
Миша заметил моё состояние и сказал:
- Хватит вам, Тимофей Савельевич, сколько можно? Мало ей что ли досталось? Мы Дашу с больничной кровати подняли и привезли сюда, чтобы вы имели возможность душу отвести? Она за свою случайную оплошность уже сполна расплатилась, перестаньте её мучить.
- А я что, мучаю? – наивно спросил Лыжин. – Вот уж никогда не думал, что умею людей мучить, до сих пор за собой ничего такого не знал.
Ну, вот что ты будешь делать с этим добрейшей души человеком? Он даже не понимает, что мучает человека, потому что в душе своей искренен.
После этого мы, спокойно беседуя, очень вкусно и сытно пообедали. Под конец трапезы выпили, дуя на блюдечки, по три чашки чая из самовара вприкуску с кусочками сахара и пахнущим корицей печеньем.
- Ну, хорошо, хорошо, - серьезно закончил обед Лыжин. - Давайте забудем уже наши беды и начнем приближать счастливое будущее. Ты знаешь, Дарья, я тут подумал и решил отправить в Москву большую партию вина, у меня там отыскался купец-перекупщик. Фамилия его Зубов, зовут Матвей Дмитриевич. Но он высказал пожелание выбрать, а значит, попробовать каждую бочку из тех, что он купит, поэтому сюда со дня на день приедет его представитель. Он будет выбирать вино, следить за погрузкой и сопровождать поезд до самой Москвы. Такие вот перспективы. А нам, Дарья, до его приезда надо быстренько попробовать подмешать то вино, что ты вылечила, к моему старому вину. Близится сезон приемки винограда, мы нуждаемся в пустой таре, а значит, надо действовать. Если ты попробуешь подмешивать, и это получится, то утаить от него я этого не смогу, честь купеческая мне не позволит. Для этого я договорился о значительной уступке в цене. Так что, Дарья Петровна, завтра все карты тебе в руки.
- Честно говоря, я соскучилась по работе, и надеюсь, что мы сделаем все так, чтобы при всем желании распробовать подмешанное вино не удавалось, но бок у меня побаливает и, боюсь, не смогу я много ходить в течение дня по территории.
- Так мы тебе помощника выделим.
- Да, есть же Дуся.
- Дуся тебе бочки не будет ворочать, мужчина нужен. Может, ты бы согласился, Миша.
- Да с удовольствием! – воскликнул Миша, но против его кандидатуры я возражала:
- Миша не сможет тоже, он ведь сильно ослаб после отравления.
- Может, я тогда лучше в гостиницу вернусь, там работа непыльная и вам тут глаза мозолить не буду.
До сих пор молчавшая Марьяша встрепенулась:
- Ой, нет, нам здесь слишком скучно будет без тебя, оставайся лучше у нас. Папенька, пусть Миша у нас живет, не надо ему в гостиницу переезжать, зачем деньги тратить, если комнаты у нас пустуют, а он человек хороший.
- Хороший-то он хороший, - ответил Тимофей Савельич, - да девчат у нас больно много для единственного кавалера. Пусть идет в гостиницу, там от него больше пользы будет.
Миша искоса и почти виновато посмотрел на меня, а Марьяша, будто отвлекшись в задумчивости, подняла очи, засмотревшись на лепнину на потолке.
«Знает кошка, чье мясо съела», - подумала я, а о ком из этих двоих, в тот момент не решила. А Лыжин решил и обратился к Мише:
- Завтра сходишь, восстановишься на работе, там все знают, что с тобой случилось, и почему ты болел, поэтому, думаю, не откажут, но если надо будет, я с Пинчуковым поговорю, походатайствую.
- Спасибо, - сказали мы с Мишей хором, не сговариваясь, и тут же взявшись за руки, загадали каждый по одному желанию. Они всегда сбывались, я заметила.
Такие совпадения с нами случаются не в первый раз. Не знаю, что загадал Миша, а у меня единственное желание – вернуться домой, в родной Зеленокумск, к маме. Пусть здесь люди живут интересно, пусть и мне о них хочется узнать побольше, пусть и мне здесь очень хорошо, но хочется мне вернуться в свое время. И Миша пусть со мной вернется, но это, как он захочет, и надо отметить, что это уже второе желание, а так не полагается.
Так, держась за руки, мы встали.
- Тимофей Савельевич, мы немного прогуляемся, можно? – спросил Миша.
- Нет-нет, никуда не ходите, гуляйте во дворе, он у нас, слава богу, как говорится, от ярмарки до речки. Вдруг опять, сударыня, вздумают тебя украсть? Кто обжегся на молоке, на воду дует.
Солнце уже село и только его отблески подсвечивали сгустившиеся на западном горизонте облака. Спуск к реке был такой явный, что если бы не садовые деревья, то нам с Мишей вполне можно было бы ощутить себя стоящими на горе.
«Как начать разговор?»,- думала я, но не придумала и решила, что он сам пусть начинает.
Мы заглянули в беседку. Там сидели Захар с Варенькой.