Страница 19 из 23
Лиэн прильнула к нему на мгновение, но не стала слишком углублять поцелуй. Через секунду отстранилась и облизнула губы, бросив на Мэтта озорной взгляд исподлобья.
– Теперь я узнаю твои мысли, – сказала она со смешком. – И напишу о них отчет в НБУ.
– Ну, разумеется, именно так они и работают, я не сомневался, – столь же шутливым тоном ответил Мэтт.
Если в ее поведении и был намек на возможность продолжения, Мэтт его не уловил. Впрочем, он никогда и не мнил себя знатоком женских душ. Вероятно, для успеха ему следовало страстно прижать рыжую ведьму к стене, или распахнуть ногой дверь в подсобку и швырнуть ее на гору пыльных мешков…
Впрочем, от исповеди и выпивки он сегодня уже отказался, стоило ли нарушать столь удачно начатую аскезу?
– Теперь тебе не спасти свою душу, сколько ни слушай проповеди отца Уилана, – продолжила Лиэн. Ароматический конус на стойке успел догореть, и она небрежно смахнула рукой горку невесомого пепла. Мэтт проследил взглядом, как серое облачко осыпалось на пол.
– Я слышал, что у рыжих вовсе нет души, – поддел он ее в ответ.
– О, расскажи это Дэвиду. Ему понравится.
– Он – другое дело. Он же подменыш фейри, разве по нему не заметно? Жрет всякую дрянь вместо человеческой пищи и пугает священников.
Лиэн рассеянно улыбнулась. Вгляд ее скользнул куда-то за плечо Мэтта. Обернувшись, он увидел только пустую улицу за стеклом витрины. Что-то мелькнуло на границе поля зрения – край омерзительно-желтого рыбацкого плаща?
– Дождь закончился, – задумчиво произнесла девушка.
Подходящий момент для встречи с пыльными мешками в подсобке, определенно, был безвозвратно упущен.
Фейри не едят человеческую пищу, а еще они не пользуются водонагревателями. Из душевого шланга минут пять извергалась ржавая, застоявшаяся вода с металлическим запахом. Сцена в лучших традициях фильмов ужасов: героиня открывает кран, а оттуда хлещет струя крови. Мэтт представил себе, что в бачке валяется отрубленная голова одной из пропавших читательниц, и его едва не стошнило. К черту больное воображение, какой в нем прок, если ты не писатель-визионер нового поколения, предположительно серийный маньяк.
Вода сменилась нормальной, когда Мэтт уже всерьез задумался о том, что проще будет намылиться и выйти под дождь. Горячая вода пульсирующим коконом обвила тело, милосердно отгородив его от внешнего мира со всеми его священниками, ведьмами и глубоким символизмом в каждой мелкой детали. Мира, в котором пространство между вещами не заполнено пустотой, как бы парадоксально ни звучало это утверждение. Стоит присмотреться внимательнее к этой пустоте, как она превращается в кипящий бульон ассоциаций, смыслов и контекстов. И при каждом движении они липнут к коже, как паутина, забиваются в глотку, туманят взгляд. Хочется смыть их, содрать эти липкие нити, выцарапать из-под кожи, куда они уже, без сомнения, успели прорасти, побегами и корешками, бесконечно ветвящимися гифами грибницы…
– Знаешь, если долго мыться в кипятке, кожа слезет, – сказал Дэйв где-то за спиной. Мэтт вздрогнул от неожиданности, и движение оказалось слишком интенсивным после секунд, или же веков, блаженного небытия. Тело будто судорогой сковало на мгновение. Он развернулся к двери, вытирая лицо. Вода действительно стала слишком горячей, а он и не заметил.
– Кожа слезет, и кто знает, что окажется под ней, – меланхолично отозвался он. – Ты правда считаешь, что это нормально, входить без стука?
…Когда-то давно, кажется, множество жизней назад, Мэтт безо всякого стеснения мог выйти из кабинки в общую душевую, едва прикрывшись полотенцем. Как и все остальные ребята в участке. Когда-то, всего одну жизнь назад, он трясся под слишком холодными струями из шланга в душевой, где и в помине не было никаких отдельных кабинок и перегородок. Санитары предпочитали выстраивать их вдоль стены на кафельном полу, точь-в-точь как пленников для расстрела, только права смотреть в глаза своим палачам им не оставляли, приказывали развернуться к стене. А вместо автоматов у них в руках были шланги. Считалось, что пациенты не в состоянии должным образом помыться сами, и в отношении большинства это было чертовски верно. Мэтт вспомнил лицо Билли-дебила, парня с напрочь сожженными химией мозгами. Каждый раз, когда в спину ударяла первая струя холодной воды, Билли начинал орать. Каждый раз в ожидании этого момента он впадал в состояние, опасно близкое к панической атаке. Он зажмуривался или напротив, таращил глаза так, будто они вот-вот выскочат из орбит, обхватывал себя руками и начинал часто дышать, втягивая воздух через полуоткрытый рот с высоким, испуганным аханьем. Впалая грудная клетка ходила ходуном – дефективный поршень из кожи и костей, тщетно пытающийся наполнить энергией безнадежно поломанный механизм.
Вот таким ты меня видишь, милая Лиэн, да?
Вот таким я бы стал рано или поздно, гротескным монстром с одной из черно-белых картинок