Страница 4 из 21
Только одно я тут люблю – портрет моих мамы и папы. Раньше, еще до того, как я родился, он висел в Большой гостиной, но дед решил его снять и на чердак снести. А я нашел недавно и упросил мне отдать, вот теперь картина и висит в моей комнате. Каждый день, когда я спать укладываюсь, долго смотрю на своих родителей, желаю им спокойной ночи и только потом засыпаю. Надо будет забрать портрет с собой, а то ж не усну.
Гарлиус закончил пилить ногти, а я все еще не оделся. Камердинер приподнялся, словно собирался встать и помочь мне, как предлагал. Поэтому я шустренько стащил с себя свою любимую одежду и взял в руки ту, что для меня приготовили. Бе! Пакость какая!
Разве ж может настоящий мужик бабские тряпки на себя нацепить! А как еще эти белые чулки с подвязками да туфли с огромными бантами обозвать? Деревенские увидят – стыда не оберешься. У нас даже девочки бантики только на косы привязывают. А тут такое позорище да еще с кружавчиками. И деваться мне некуда – дед везде меня достанет. Ничего, по дороге убегу. Жаль только, что с конюхом не получилось.
Все равно убегу! Я ж мужик, а мужик с любыми трудностями справится. Поэтому я стиснул зубы и, стараясь не смотреть в зеркало, влез все-таки в это бабское убожество. Белые чулки, короткие, до колен черные бархатные штаны, белая рубаха (с кружавчиками же!), синий жилет с золотыми пуговицами и короткая темно-синяя бархатная мантия – вот какую мерзость меня заставили надеть. Да я ж со стыда провалюсь, если меня друзья увидят! Да и жарко в этом.
- Причешись, - сказал Гарлиус, а я подпрыгнул от испуга – совсем забыл, что он тут. Вот уж по кому я точно скучать не буду, так это по своему сторожу-камердинеру. Какой от него вообще толк, если я все равно почти все сам делаю? Но деда говорит, что он у нас что-то вроде… Как он там говорил? А! Кто-то вроде семейной реликвии. Деда еще маленький был, когда он к нам служить пришел. Или это с прадедом было?
Я сделал вид, что ничего не слышал и стрелой выскочил из комнаты. Ну, не люблю я причесываться – что тут поделаешь! А стричься вообще ненавижу, поэтому и отрастил патлы до плеч. Иногда сам их ножом подрезаю, когда уже совсем длинными становятся. Не, лохматым я не хожу, обычно в хвост их завязываю, и нормально.
- Марвус! – окрикнули меня, и я застыл на месте, уж очень я боялся повернуть голову назад. Только все равно придется – родная бабушка ж зовет.
- Да? – я обернулся и попытался улыбнуться. Вышло как-то не очень, но я лучше не мог. Боюсь я ее, вот что. Вроде бы маленькая пухленькая совсем седая старушка, а как глянет – так душа в пятки уходит.
- Марвус, ты же знаешь, что нельзя бегать по коридору. Твой шаг должен быть медленным и внушающим уважение. Ты ведь наследник! И ты не имеешь права испортить в Школе репутацию нашего рода. Твой дедушка – Верховный волшебник Школы! Никогда не забывай об этом!
- Да, бабушка.
- Ты должен помнить, что ты обязан сделать все возможное, чтобы научиться волшебству.
- Да, бабушка.
- И ты должен вести себя достойно.
- Да, бабушка.
- И всегда одеваться подобающе.
- Да, бабушка.
- Ты помнишь, как нужно обращаться к Корвиусу в Школе?
- Да, бабушка.
- И как?
- Да, бабушка.
- Марвус?
- Да, бабушка.
- Марвус!!!
Ой! Она меня так часто поучает, что я давно уже ее не слушаю. Все равно я никогда не смогу стать таким, как она хочет. Да я и сам таким быть не хочу.
- Да, бабушка?
- Марвус! И почему ты такой невнимательный?! Я спросила: как ты должен будешь обращаться к Корвиусу в Школе?
- Верховный волшебник Корвиус.
Можно подумать, мне дадут это забыть. Еще бы! Ведь деда ж в Школе самый главный. А тут я, весь такой неправильный и непослушный. Выродок, одним словом.
- Хорошо. А теперь медленно идем в Большую гостиную. Там нас ждет гость.
- А кто, бабушка?
- Скоро узнаешь.
И почему они никогда не могут сразу ответить? Жалко им, что ли? Или важничают?
Вниз по лестнице мы с бабушкой спускались раз в десять, а то и в двадцать медленнее, чем до этого поднимались с дедом. Я успел все ступеньки пересчитать по нескольку раз – так мы ползли. Бордовый ковер, что покрывал всю лестницу, уже давно пора было выбросить. Нет, он был как новый, но я как вспомню, сколько раз меня заставляли его драить! Нет, слуг у нас много. Зато они, в отличие от меня, не шкодничают.