Пустоцвет

Глава 35. Палитра Счастья

 

***

- Вы говорите, что со мной всё хорошо…

- Да, - поспешно. – Вы же даже уже ходить умудрились. Так что – все ставки на скорое выздоровление. Авось завтра уже и в ЗАГС можно!.. – хохочет.

- А ребёнок?

Обмер, будто его расстреляли. Глаза округлились:

- Что ребёнок? – искреннее удивление.

- Что с ним? Я – беременна. По крайней мере… была, - сухим, дрожащим голосом прошептала, едва уже не плача, осознавая и без того… уничтожительный ответ.

 

 

 Скривился вдруг. Поморщил лоб:

- Нет, - закачал неожиданно головой, его голос прозвучал испуганно, неуверенно, проседая от боли. – Не была…

- КАК? – ошарашенная, выпучила на него очи я. – Одиннадцатая неделя! У меня же... где-то анализы… заключение даже есть! – горько, отчаянно, едва ли не криком. Бесцельный взор около…

- Нет, - не отступает неумолимый Изувер. – Нет, Елизавета… - грохочет бездушный приговор, отбивая молотом по наковальне. - Не было, - добро как-то, заботливо прошептал (будто издеваясь) тщетно пытаясь успокоить меня. – В ту ночь, когда… тебя привезли, я как раз дежурил. Видел всё… собственными глазами, - кивает головой. – Не в секунду же на операцию. Анализы элементарные взяли, ваших опросили… Ребята из хирургии у нас толковые, как и в палате интенсивной терапии, где ты лежала после операции. Черт, да я здесь, у нас … сколько раз тебе назначал анализы! Где-нибудь, да проскочил бы этот фактор: в крови, в моче!.. Хоть какая-то несостыковка, намек, но был бы!  Но ничего… - обмер в молчании, немых рассуждениях. Миг – и резво добавил: - Или муж бы твой сказал!

Нервно выпучил на меня свои угли.

- Он не знал, - виновато прошептала, опустив взор.

Замер, не шевелясь.

Минуты – и снова громко, резво, в волнении:

- Ну, хочешь… УЗИ сделаем?! Завтра с ребятами из гинекологии договорюсь – и там уже без вариантов.

- А сегодня? – молитвой уставилась в глаза.

Выгнул брови. Секунды рассуждений – и сдался:

- Уже, конечно, очень поздно. И все, наверняка, разошлись, но… Жди… Ждите.

 

***

- Нет, милочка, - сдержанно проговорила пожилая женщина. – Нет здесь беременности. Более того… сама, наверно, знаешь? Да?.. – многозначительный взгляд мне в очи.

Вмиг виновато опускаю глаза, пряча горе и позор.

На ресницах заблестели слезы:

- Да, - едва различимым шепотом.

Закивала та головой:

- Ладно, ладно, вставай, вытирайся… Салфетки там, в углу.

Подчиняюсь.

- И ближайшее время… я не вижу, чтоб была какая беременность. Но точно не месяц назад. Рубцы есть, хотя уже почти все затянулись. Состояние удовлетворительное… в той мере, в которой… - задумчиво, врастяжку пробурчала сама себе под нос. Шумный вздох. Разворот ко мне, пытливый взор: - Аборт, да?

Обомлела я, пришпиленная к месту, забыв даже, что делала.

Но миг – и метнув пристыженный взор на своего врача, Артура Альбертовича, я тут же опустила быстро сорочку. Выровнялась, вытянулась, словно перед расстрельным взводом.

Не знаю, что и ответить.

Но и не надо было уже – та свое решила. Враз закивала головой женщина; разворот ко мне спиной; шумный, болезненный вздох – и цыкнула.

Враз по моим щекам потекли слезы. В момент отвернулась и я, скрывая позор и злость: нех** вам что-то объяснять, уроды.

Но вдруг движение, шаги – и обнял меня Афанасьев, прижал к себе:

- Ну, чего ты? - прошибая шоком до пят. - Всякое бывает… - тепло, заботливо, без капли порицания, неожиданно прошептал; невольно уткнулась ему в грудь носом, давя в себе незваные, жалкие рыдания. Провел, погладил меня по голове: - Ну-ну… Все мы ошибаемся… Всех нас испытывает судьба. Главное… чтоб потом вновь на те же грабли не наступать.

- А она и не наступит, - жестокое, циничное, грохочущими залпами в меня «человечной женщины-врача».

 

***

Заботливо довел, доставил обратно меня мой нынешний «спаситель», Артур Альбертович, до палаты. Помог даже забраться на кровать, лечь  в постель.

Нырнула я под одеяло и тотчас, от позора прячась, уткнулась лицом в подушку. Малодушно давлюсь слезами, едва справляясь с тем, чтоб подавлять громкие, позорные рыдания.