Отражение

Про себя я в сердцах поворчала немного, но в телефонную трубку выразила полное согласие и удовлетворение – лишь бы скорее покончить с этим делом. В указанное время домофон и впрямь оповестил о госте. А еще через пару минут мастер стоял на пороге моей квартиры. Высокий, плечистый парень в синем рабочем комбинезоне и пыльной куртке нараспашку.

- Ну и где? – спросил он, совершенно опустив приветствие и прочие подробности.

- Да вот оно.

Я оробела. А вот мастер, наоборот, чувствовал себя развязно. Он вразвалочку прошел к оправе, чуть не сбив меня по пути свертком с зеркалом. А я даже не двинулась с места. Так и стояла, как вкопанная, удивленно хлопая ресницами. Тем временем мастер принялся за дело, карябая старинную оправу инструментами. Сердце облилось кровью. Для меня подобное отношение к антиквариату было сродни вандализму. Когда же очередная царапина пролегла по дну зеркальной оправы, не выдержала:

- Осторожнее!

- А я виноват, что вы неправильные мерки сняли? – огрызнулся он, добавив мата. Видимо – для убедительности.

Хотелось ответить что-нибудь резкое и язвительное, но я не нашла нужных слов. Вот так всегда – когда надо было отстоять себя, язык прирастал к нёбу и в голову лезла всякая ерунда.

- Готово, - мастер решительно направился ко мне. Я не сразу сообразила, что он ждет оплаты.

- А передвинуть?

- Я – мастер, а не грузчик. Так что двигайте сами, - самодовольно ответил он.

Я совершенно расстроилась, словно ребенок, у которого отняли любимую игрушку. Может, в поисках нужных слов, перевела взгляд с нахального мастера на подарок. Он словно ожил. Зеркало впитывало отблески луны, просачивавшиеся с кухни. На миг мне показалось, что листья позеленели, а змеи ожили и зашевелились. Из зазеркалья пахнуло прохладой, будто там поселился ветер.

- А в вашей конторе меня заверили, что проблем с перестановкой не будет, - твердо заявила я, не успевая удивляться, откуда лезут на язык эти фразы.

Парень пробурчал что-то неразборчиво в ответ, но возмущаться не стал.

- Куда тащить? – спросил он в своей манере.

Я кивнула в сторону комнаты. Мастер принялся толкать оправу в указанном направлении, оставляя за собой следы грязных ботинок. Ничего, подумала, главное – чтобы зеркало передвинул. А пол вымыть проще, чем самой волохать тяжелый антиквариат.

У меня же было время, чтобы приготовить деньги, чтобы лишний раз не задерживать «мастера». Когда же вошла в комнату, то первым делом принялась любоваться ожившим зеркалом, совершенно забыв про топтавшегося в стороне парня.

- Может еще что-нибудь передвинуть? – полушутливо спросил он, привлекая мое внимание.

- Нет, спасибо.

Я протянула ему деньги. Отметила, что мастер резко поменял манеру общения. Грубость испарилась, уступая место неизвестно откуда взявшемуся флирту. С чего бы только? Ему что, ветром из зеркала надуло что ли?

- Если что – зови, - развязно добавил он, забирая деньги. – Телефончик могу оставить…

В голове мелькнула шальная мысль – почему бы не закрутить роман с этим парнем? Молодой, стройный, с копной волос на голове… Не то, что Аркаша. Вот только глаза у него мутные, грязно-серые. И нет в них ни единой искры влюбленности – только пустой животный интерес. Небось увидел, что девка одинокая, вот и решил скоротать вечерок-другой. Без обязательств и последствий.

- Не стоит, - уверенно ответила я. После чего без лишних сомнений выпроводила мастера за дверь.

Вернувшись в комнату, я провела рукой по зеркалу. Оно отлично вписалось в проёме между комодом и диваном. Обстановка напоминала сказку. Казалось, что зеркальная гладь мерцает, переливается серебристыми красками, а отражение живёт по своим законам. На миг я застыла, а потом отмахнулась от наваждения и принялась укрощать расческой непослушную копну волос. С языка так и просилась фраза злой королевы-мачехи из «Спящей красавицы»: «я ль на свете всех милее». Повинуясь внезапно охватившему порыву, я принялась расчесываться всё быстрее. При этом все ближе подходила к отражению, пока, наконец, не оказалась около него глаза в глаза. Сердце тревожно кольнуло, по спине пробежала стайка мурашек. Словно увидела в зеркале совершенно чужое лицо. Мотнув головой, я стряхнула неприятное ощущение и принялась переодеваться – Аркаша обещал ждать меня после работы на скамейке во дворе.

Мы гуляли несколько часов, но казалось, что время стояло на месте. Полная луна рассматривала нас с небес, мелкие точки звезд манили недоступностью. Злой ледяной ветер трепал по щекам и теребил мои волосы. Вот когда я посмотрела на голову кавалера с завистью.

Я держала Аркашу под руку и просто шла, он рассказывал мне про работу, потом перешел на стихи Есенина. А я ловила себя на том, что уже не смогу отказаться от его общества. Вспоминала сегодняшнего мастера и улыбалась. Всё-таки хорошо, что я его отшила.

Когда же луна скрылась за пеленой тучевых облаков, «Ромео» проводил меня до подъезда. И опять никаких попыток напроситься в гости. Я могла только удивляться его терпению. Другой бы давно уже намекнул на постель. А этот - нет. Значит, либо у него была еще одна обласканная, либо - терпел мужик. Первая мысль обдала душу скользкой ревностью, вторая больше пришлась по душе. Я даже немного им погордилась – всё то время, что поднималась на седьмой этаж.