Страница 214 из 224
- Отец Даниил прав, Евангелион.- донесся до ребенка мягкий, низкий голос Влада:
- Ты никогда не станешь вампиром.
Евангелион обернулся, взглянув на Владислава, и отрицательно замотал головой. Вампир присел на край кровати, и протянув руку к мальчику, коснулся его плеча.
А следующие слова произнес настойчиво, но с какой-то особой теплотой:
- Сегодня ты смог доказать самому себе, что способен бороться со своей темной сущностью. Ты победил то зло, что живет внутри. И поверь. Попробовав всего немного человеческой крови, ты не станешь чудовищем.
- И думаешь, я поверю?- недоверчиво спросил мальчик, подняв на вампира полные слез глаза. Влад ласково улыбнулся, разглядывая его лицо. Черты которого были до боли знакомыми. И сжав ладонь мальчика в своей, с любовью ответил:
- Можешь не верить. Но ты сам убедишься в этом. Ты- сильный мальчик, Евангелион. Твоей силе воли могу позавидовать даже я. И помни. Ты- в первую очередь, человек. И ты слишком похож на свою мать. А значит, ты навсегда останешься человеком, и не позволишь тьме очернить свою душу. Ты будешь бороться. Как боролся сегодня. А жажды человеческой крови тебе не познать никогда. Поверь. Я все-таки в этом разбираюсь, и знаю, о чем говорю. Дампиры не испытывают ее.
Повисла тишина. Евангелион обдумывал слова Влада. И даже готов был согласиться с ним. Но страх, поселившийся в глубине души, не желал отступать. Заметив во взгляде мальчика прежнее недоверие, Влад провел ладонью по черным, взъерошенным волосам сына, и мягким, бархатным голосом добавил:
- И отсутствие подобной жажды- еще одна черта, отличающая полукровок от чистокровных вампиров.
Теплый взгляд карих глаз, подействовал на мальчика, подобно гипнозу. Забирая прочь весь страх и панику, поселившиеся в его душе.
Владислав с ласковой улыбкой разглядывал ребенка, а стоящие рядом Игнат и Агния глядели на мальчика с сочувствием и пониманием. Тихонько всхлипнув, и стирая рукавом черной рубахи слезы, Евангелион окинул присутствующих обреченным взглядом, и его взор неожиданно зацепился за Влада. Вампир выуживал из кармана плаща крест. И разжав ладонь, протянул его мальчику, мягко проговорив:
- Храни его, как зеницу ока. И никогда больше не снимай.
Евангелион тут же протянул руки к серебряному крестику, лежавшему в ладони Влада, облаченной в черную перчатку. Взяв его в руки, мальчик с благодарностью взглянул на отца, и улыбнулся самой искренней улыбкой, на которую сейчас был способен.
Голова неожиданно закружилась, и Евангелион прильнул к груди Даниила, прикрывая глаза. Стоящий рядом с кроватью Игнат тут же спохватился, и нащупав на широком кожаном поясе небольшую флягу, снял ее и протянул мальчику, мягко проговорив:
- Выпей. Полегчает.
Евангелион отнял голову от груди настоятеля и медленно открыв глаза, с испугом взглянул на протянутую к нему флягу. Заметив его состояние, Игнат едва заметно улыбнулся и ласково произнес:
- Не бойся. Это кровь все тех же свинок.
Мальчик осторожно протянул руки, и взяв протянутую ему флягу, поднес к губам и принялся пить. Заметив, как морщится от отвращения лицо внука, Даниил испустил тяжелый вздох, пригладив его растрепанные, черные волосы. Взглянув на стоящего рядом друга, он виновато обратился к Игнату:
- Ты прости меня.
- Не прощу.- обиженно пробурчал мужчина, напустив на лицо прежнее, суровое выражение. И смерив Даниила сердитым взором, прибавил:
- Тебе еще перед Макаром объясняться. Он тоже тобой весьма не доволен.
Настоятель снова удрученно вздохнул, чувствуя свою вину перед друзьями. Как вдруг от невеселых раздумий его отвлекло осторожное прикосновение внука. Евангелион свободной рукой протянул Игнату пустую флягу, и развернувшись к Даниилу, вновь с сожалением взглянул на его запястье. Но прежде, чем настоятель успел что-либо сказать, мальчик принялся наскоро разматывать повязку на его руке. И даже ладонь мужчины, которая накрыла собой его руки, не смогла остановить ребенка. Убрав руку Даниила, Евангелион молча приложил свою ладонь к глубокому порезу на его левой руке, и прикрыл глаза. Ощутив резкое тепло, окутавшее порез, Даниил виновато взглянул на внука, медленно покачав головой, и тихо проговорил:
- Не стоило, мальчик мой. Само бы зажило.
- Не спорьте хотя-бы сейчас.- упрямо отозвался мальчик, продолжая исцелять рану мужчины. И только минуту спустя убрал ладони от запястья настоятеля, с облегчением вздохнув и открыв глаза. От глубокого пореза не осталось и намека. И это вызвало на лице Евангелиона неподдельный восторг.
- Спасибо, дитя мое.- хрипло и ласково произнес Даниил, с любовью взглянув на него, и обняв за плечи, притянул к себе и поцеловал в макушку.
- А теперь, дорогие мои,- прервал их идиллию Игнат, - Давайте-ка собирайтесь, и поехали в станицу!
Даниил тут же отстранился от ребенка и вопросительно уставился на друга:
- Сейчас?
- Ну а когда?- удивленно спросил Игнат, и тут же со всей серьезностью добавил:
- Вы всех вокруг переполошили! Макар между прочим, рвет и мечет! Все желает тебе, Даниил в глаза посмотреть! Да высказать все, что он думает, по поводу случившегося! Да и остальные от волнения места себе не находят!
Даниил обменялся грустным взглядом с внуком, и удрученно вздохнув, поднялся на ноги. Виновато поглядев на друга, мужчина натянул на лице подобие улыбки, чувствуя за собой вину. Не только перед Игнатом, но и перед остальными. Настоятель не знал, сможет ли подобрать правильные слова, но искренне надеялся, что друзья смогут его понять и простить.