Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 37 из 116



Вскоре Виталька был уже в комнате. Павел посадил его на стульчик, а сам уселся на кровати. Медовые Виталькины глаза горели восторгом.

- А что с вами, товарищ пограничник?

- Да вот помогал товарищу в одной операции.

- Ухты! Шпионов выслеживали?

- Ну, что - то наподобие... Говорить подробно, понимаешь, не могу – слово дал!

- А, тайна!

- В том -то и дело... Пришлось идти далеко. Разбередил старые раны, и вот теперь врачи отправили меня на койку.

- Ой! А надолго?

- На парочку дней, наверное…

- А меня наша вожатая Цветана Славчева отправила сюда. Вас, мол, в изолятор положили, не пускают к вам. Надо весточку передать, - улыбался Виталька. - А я лёгкий, незаметный. Через забор перемахнул и здесь. Вы читали записку?

- Это она писала записку?

- Да, она.

- Спасибо. Передай ей привет от меня. Надеюсь скоро свидеться.

- Обязательно передам.

- Ну как живется у вас в лагере?

- Здорово. Позавчера в поход ходили! По компасу ориентировались!

И Виталька взахлёб рассказал Павлу о походе.

- А ещё мы с товарищем знаем, где клад зарыт, - добавил он.

- Какой клад?

- Настоящий, в пещере. Мы хотим найти его.

- В какой пещере?

- А тут, недалеко от моря, в скалах есть пещера. Там турки очень давно клад спрятали. Я так думаю, что турки...

- Откуда знаешь?

- А нам Кабис рассказал. Он сам татарин. Из местных пионеров. Да вы, наверное, видели его, когда у нас выступали.… Так вот он говорит, что в глубине пещеры есть сундук с драгоценностями. Представьте себе, если мы найдём его! Драгоценности нам ни к чему. Мы отдадим их на самолёт! Пусть в советской авиации будет наш собственный самолет! А себе оставим пистолеты. Если будут. Ну, может ещё кинжалы.

Глаза у Витальки горели восторгом.



- Вы даже знаете, что в сундуке? – спросил Павел.

Виталька опустил голову.

- Ну, не то, чтобы знаем наверняка. Догадываемся. Вот здорово было бы его найти!

- Конечно, - Павел улыбнулся мальчишеской мечте.

- Вот только у нас, ну, как – бы ... соперник есть. Он тоже клад ищет, всё ходит, выслеживает. У него, вроде, даже план есть.

- А кто это?

- Наш завхоз Иван Арнольдович. День назад мы с дружком во время тихого часа вырвались к морю и добрались до скалы. Вдруг слышим – шаги на тропе у самого моря. Мы в кусты. Смотрим – наш завхоз идет. Остановился, бумажечку из кармана вынул. Смотрит. Там дальше узкая скользкая тропа над самым морем идет. Там опасно, обрыв…Он верёвку к скале привязал, вокруг пояса обвязался, значит, чтобы не упасть, и давай в пещеру спускаться. А мы испугались, затаились в кустах и ждём. Боимся - увидит, отведет к начальнику лагеря и нас накажут за то, что режим нарушаем, ушли без спроса. А минут через десять-пятнадцать он появляется...

- У него было что-то в руках?

- Нет, ничего. Лоб вытирает, как-то несчастно выглядит, как будто досада какая его гложет. Не нашёл, значит, клад. По дорожке прошёл и исчез.

- Ну, а вы?

- Ну, а мы спуститься туда так и не решились. Во - первых, боялись, что тихий час закончится и нас хватятся. Во-вторых, поняли, что так просто в пещеру не пробраться. Надо подготовиться, как следует.

Павел принял серьёзный вид.

- Слушай, Виталий, вот что я тебе скажу. Пещера над морем, над пропастью – дело очень опасное! Подожди, не перебивай. Знаю, что вас не отговорить – всё равно ведь полезете…. Но... не делайте это без меня. Не ровен час – сорвётесь. Разбиться, утонуть можно запросто. Я вам постараюсь помочь. Вот только подлечусь немножко.

Глаза у Витальки блеснули радостью.

- Хорошо!

- А узнаешь что-то подозрительное про этого завхоза – мне скажи. Лады?

- Лады!

 

***

Спустя день, наслушавшись упрёков и советов врачей, Павел осмелился спуститься в больничный парк.

Далеко за зелёным забором, слышалось бодрое «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью». Павел погулял по парку, оглядывая мощные гипсовые статуи рабочих, колхозниц, бравых и подтянутых спортсменов и спортсменок.

Внезапно убаюкивающая тишина нарушилась рёвом моторов.

У забора стоял человек с седым ёжиком волос одетый в больничный халат и жадно смотрел вверх. На груди у него виднелся пришпиленный значок ОСОАВИАХИМа10.

В чистом голубом небе, подобно птицам, кувыркались самолёты.