Страница 131 из 139
В большом низком помещении с голыми кирпичными стенами и усеянном окурками бетонным полом стояли громадные допотопные динамики, провода от которых тянулись к не менее страхолюдным усилителям. Когда Варлам с Таней спустились сюда, трое "ночных улетчиков" были уже на месте, настраивались, разогревались. Шапиро представил их Тане - огромного усатого ударника звали Биг-Бен, настоящих же имени и фамилии его никто Тане не назвал; длинноволосый, меланхоличный и отрешенный от мира басист откликался, хотя и не сразу, на имя Костя. Соло-гитарист Саня Клепиков, маленький, взъерошенный и нервный, носил естественную при такой фамилии кличку Клэптон, хотя тут же признался Тане, что его кумиром является отнюдь не глубоко уважаемый им Эрик Клэптон, а Джонни Роттен из "Секс Пистолз" - группы, основавшей прогрессивное направление, именуемое "панк-рок".
Из них Таню узнал только Биг-Бен.
- Вы послушать нас пришли? - спросил он густым басом.
- Нет, - ответил за нее Шапиро. - Отныне Таня будет работать с нами.
- Ты что, Шэп, совсем сдвинулся? - поинтересовался Клэптон. - Я-то думал, он телку привел, а он... На фига нам это надо?
- Клэптон, ты, конечно, классный музыкант, но идиот, каких мало. Объясняю - во-первых, так мы удовлетворим известное тебе требование дирекции нашей тошниловки, во-вторых, создадим себе клевую рекламу...
- Это как это? - спросил озадаченный Клэптон.
- Ты что, не знаешь, кто такая Татьяна Ларина?
- Которая из Пушкина, что ли? - вдруг ожил басист Костя.
- Сам ты из Пушкина, хипан зависающий! Из кино.
- И она будет наши тексты петь? - сквасив рожу, спросил Клэптон. Сумнительно мне чтой-то...
- Ну, если только в подпевке, бэк-вокалом, - пояснил Шапиро. - Она ведь с нами только лабать в харчевне будет, вперебивочку - пара-тройка наших номеров, пара-тройка ее, с папой Шэпом у рояля. А на сэшэнах - это мы потом посмотрим, как будем въезжать друг в друга, да и захотим ли? Все же стиль совсем разный.
- Да уж, - буркнул Клэптон.
- Давайте начинать, - сказал Биг-Бен. - А то мне в два Ирку к зубному вести.
- Ты присядь пока, - сказал Шапиро Тане, подводя ее к старинному ободранному креслу, притулившемуся в самом уголке.
Музыка "Ночного улета" показалась Тане резкой, неприятно-агрессивной, а тексты - бессмысленными. Впрочем, насколько это можно было оценить при такой манере исполнения, работали ребята достаточно мастеровито, за исключением басиста Кости, постоянно сбивавшегося с ритма и обругиваемого за это последними словами, что, судя по всему, было ему до фонаря. Основной вокал вел Шапиро, подпевку басом делал Биг-Бен, а визжачую - Клэптон, который в промежутках между куплетами давал длинные виртуозные запилы на своей красно-серебристой гитаре. Сегодня разучивали новый шедевр, созданный Варламом, видимо, с лютого бодуна:
По полям,
По лесам
Ходит-бродит
Черная смерть.
Черная смерть, черная смерть
Стучит в мой дом, стучит в мой дом.
Черная смерть, черная смерть
Хочет съесть моих детей!
Припев и вовсе поразил Таню:
Не ешьте вы меня, не ешьте!
Как хорошо нам в Будапеште!
Отыграв это творение три раза, при этом вдрызг переругавшись и тут же помирившись, "Ночной улет" принялся, как бы специально для Тани, исполнять наиболее лирические номера своей программы. Одна из песен была даже посвящена ее тезке:
Симпатичная девочка Таня
Побывать захотела в Ботсване.
Ее негры поймали, юбку кверху задрали
И пустили гулять по саванне...
Прочее было в том же духе. Работать с таким репертуаром ей не хотелось даже на подпевке. Однако потом, когда Шапиро объявил перерыв, а Биг-Бен деловито достал из необъятного портфеля термос с кофе и кулек с пирожками и все принялись перекусывать, Варлам пояснил ей, что этого от нее и не потребуется. Отыграв две-три вещицы из западного рока и кое-что из своего, побезобиднее, ребята уступят сцену ей, он пересядет с синтезатора за рояль, и они врежут что-нибудь салонное, душещипательное, с белогвардейским душком - а это будет если не в стиле самой Тани, то вполне в стиле ее экранного образа, и среди ресторанной публики пройдет на ура.
Тут же и попробовали. Хотя в бункере не было рояля, Шапиро выжал нечто сходное из синтезатора. Таня спела, что вспомнила, - хризантемы, белой акации гроздья душистые, русское поле, и, конечно же, воротник малиновый. Для первого раза получилось неплохо. Понравилось даже Клэптону, который примерно с третьей Таниной песни тихонько взял в руки гитару и стал подыгрывать, неплохо попадая в строй. Будущее Таниного симбиоза с "Ночным улетом" показалось ей не совсем безнадежным.
Того же мнения оказался и администратор новой "стекляшки" в Купчино, спортивного типа мужчина средних лет, который вытаращил глаза, когда Варлам привел в его кабинет саму Татьяну Ларину, благосклонно выслушал его предложение и с ходу предложил Тане самую высокую ставку - пятнадцать рублей за выход при четырех выходах в неделю, на трешку меньше, чем получали все "улетчики", вместе взятые. К работе было предложено приступать хоть завтра.
Для репетиций они на паях с Варламом взяли напрокат пианино и поставили его в Таниной комнате.
Жизнь налаживалась снова, но вряд ли это была та жизнь, о которой мечталось Тане.
Да, материально дела ее шли хорошо, как никогда. Помимо ставки, аккуратно выплачиваемой за каждое выступление, Тане нередко перепадали богатые продуктовые наборы, которыми она прикармливала вечно голодных и безденежных Пятаковых, бесплатные ужины с вином - за счет заведения, а потом, случалось, и за счет приглянувшихся ей посетителей. Подгулявшие гости нередко заказывали песню или романс и щедро кидали за это червонцы и четвертные. Танин репертуар расширился в соответствующую сторону: "Пара гнедых", "Ямщик, не гони лошадей", "Дорогой длинною", "Господа офицеры", "Черная Моль". Шапиро где-то надыбал старинные ноты с песнями известной петербургской дивы начала века Изы Крамер, в том числе и известное всем по цитатам в "Золотом теленке" "Последнее танго" душераздирающую историю танцовщицы Кло, увезенной с крошечной аргентинской эстрады в блистательный Париж, и ее бывшего партнера Джо, который пробирается за ней в Европу и, оттанцевав с ней прощальное танго, втыкает в несчастную Кло кинжал на глазах изумленного бомонда. А еще были "Черный Том", "Модель от Пакэна"...