Страница 114 из 139
Он развернул Танину записку. Там было одно слово: "Ларина".
Шеров развел руками.
- Нет слов... А теперь главное. Ты сделала четыре звонка и в каждом случае получила какую-то информацию. Ты восприняла ее как последовательную цепочку: узнав одно, ты узнала другое, вследствие этого узнала третье, и так далее. Теперь представь себе все это не как цепочку, а как кусочки головоломки, которую нужно собрать и получить целостную картину. Когда все, повторяю, все кусочки сложатся в единую картину, нужно будет проанализировать ее и произвести логически вытекающее из нее действие, которое уязвит твоего братца самым неприятным образом и очень тонко, но в то же время убедительно покажет ему всю серьезность наших намерений и при этом не подставит никого из нас под удар. Я ненадолго отлучусь. Ты пока подумай, я тоже подумаю, а потом сопоставим наши решения и выработаем единый план.
Ровно через час Шеров вернулся. Таня сидела на кухне и с аппетитом уплетала яичницу с баночной ветчиной.
- Придумала? - спросил Шеров. Таня кивнула.
- Кому звоним, что говорим?
Она придвинула ему лежащий на столе листок бумаги с коротким текстом: "Юрий Сергеевич! Приезжайте сегодня вечером на дачу Захаржевского. Вас ждет незабываемое зрелище. Кто говорит? Ваш искренний поклонник и доброжелатель".
- Так, - моргну в, сказал Щеров. - Вообще-то я имел в виду не совсем это. Кстати, откуда ты взяла, что там будет зрелище?
- Как ты учил, сопоставила факты. Братец приехал в Москву с Лариной и торчит у нее в гостинице - это раз. Послал на фиг своего Огнева - это два. Взвился как ошпаренный, когда я о даче заговорила, - это три. Заказал продукты в Народном Контроле, хотя к его услугам если не лучшие, то очень неплохие столичные ресторации - это четыре. Из этого можно предположить, что братец мой задумал вечерок типа "гранд-интим", с эротической кухней и прочими ништяками. Это в его духе. А где такой вечерок устраивать, как не на даче? Ведь не .в номере же, запершись, пайку ведомственную хавать - это как-то совсем уж не комильфо... Хотелось бы, чтобы в разгар веселья явился Огнев и закатил что-нибудь этакое... Приятный сюрприз для братца, и для Лариной тоже. Как я полагаю, Никитушка не откровенничал с нею о своих астических наклонностях... Но даже если я что-то не так вычислила и товарищ Огнев поцелует замок у пустой дачи, большой беды не будет. Еще что-нибудь придумаем.
- С тобой на пару мы покорим весь мир! - воскликнул Шеров. - Теперь давай немного подредактируем текст и...
- У-же! - сказала Таня, качая головой.
- Что? - не понял Шеров.
- Звоночек уже имел место.
- Зачем же ты сама? Он ведь мог узнать тебя по голосу.
- А кто сказал, что я сама? Архимеда, попросила.
- Отсюда?
- Зачем отсюда? Снабдила двушками и отправила к автомату на углу...
Через полчаса Шеров вошел в гостиную, где Таня, лежа на диване, смотрела по видику какой-то боевик с мордобоем.
- Интересно? - спросил он.
- Не-а, - ответила Таня, посмотрела на него и ахнула. Он был одет в драный ватник, из-под которого выглядывала тельняшка.
- Ты что, Папик?
- Да вот, тряхнуть стариной захотелось, - смущенно сказал он и протянул ей байковые бабские панталоны.
После сеанса, завершившегося усталыми и недолгими аплодисментами, киношников вывели через боковой вход. Таня не стала дожидаться назначенного ей автомобиля, а пешком прошла через ворота и очутилась на Красной Площади. По пути никто не остановил ее - видимо, охрана интересовалась только входящими.
Сразу же за коротким мостиком ее обнял и, подняв с земли, закружил Никита.
- Ну что, комиссарша, как оно?
- Волнительно, - усмехнулась она. - Но с чувством глубокого удовлетворения.
Никита подозрительно глянул на нее.
- И с кем же ты успела столь глубоко удовлетвориться? Неужто с "сосисками сраными"?
- Нет, Лелика не было. Зато присутствовали все прочие члены.
- Ну, и как члены?
- Члены как члены. Твой куда интереснее.
- Еще бы. Угощений и раздачи слонов, как я понимаю, не было?
- Перенесли на завтра. В Дом Актера. Кстати, я тебя приглашаю.
- Спасибо. Ответное приглашение принято.
- Как это - "ответное"?
- Сегодня же я тебя приглашаю. Ты что, забыла?
- Ой! Точно, забыла. Слушай, а может, отложим? Поздно уже, я устала, проголодалась...
- Не отложим, - решительно сказал Никита. - Колесница ждет, горячее стынет, холодное тает.
- А куда мы?
- Для начала - в переулочек за ГУМом. Ближе поставить негде было.
Езда по зимнему ночному шоссе обошлась без приключений. Никита вел осторожно, объезжая заносы и блестящую в свете фонарей наледь. Таня сидела рядом, поджав ноги, и смотрела в ночную даль. Автомагнитола оглашала салон сладкими мелодиями Демиса Руссоса.
- Долго еще? - потягиваясь, спросила Таня, - Есть хочу, спать хочу.
- Нет, - напряженно ответил Никита. - Потерпи. Скоро и поешь, и отоспишься вволю.
- А зачем было тащиться в такую даль?
- Потому что мне так надо. Особое событие требует особой обстановки.
- Какое еще особое событие? - спросила Таня.
- На месте узнаешь, - сказал Никита и замолчал. Оставалось только догадываться. Впрочем, кое-какие соображения у Тани на этот счет были. Любитель эффектных сцен и интерьеров явно не случайно вез ее в даль, хоть, может, и не светлую, но все же... Неужели решился наконец? Ну что ж, Татьяна Захаржевская звучит совсем неплохо. Хотя для экрана придется оставить прежнюю фамилию - уже как псевдоним. Да... С другой стороны, а не размечталась ли она понапрасну? Не исключено, что путешествие это закончится дачной пьянкой в компании московских папенькиных сынков, а особое событие окажется вручением очередного эпохального сценария или дегустацией нового вида подкурки, к которой Никита безуспешно приучал ее. К табаку, правда, приохотил, но больше - ни-ни... Да, лучше настроиться именно на такой вариант: если не хочешь разочарований, не надо очаровываться.
- Приехали, - сказал Никита, остановив машину возле ворот в высоком кирпичном заборе. - Пше прашем бардзо... Ты пока подыши, а я тачку в гараж отгоню, тут недалеко, и вернусь.
Таня вышла, с удовольствием размяла ноги, вдохнула полной грудью свежий полуоттепельный воздух, осмотрелась. Благодать! Прямая как стрела, освещенная редкими фонарями белая, безмолвная улица, по бокам - затейливые заборчики, над которыми нависают присыпанные мягким серебристым снежком еловые ветки. А дышится как! Особенно после города - загазованного, людного и потного, суетливого и суетного. Всюду тишина, и по ту сторону забора тоже. Стало быть, вариант с компанией золотой молодежи отпадает. Хотелось бы надеяться. Сегодня она уже некоммуникабельная. Никому-никому. Только Никите. Ему-то она всегда кабельная!