Страница 53 из 127
- Впечатляет, да? - заметил он, обведя рукой зал. - Есть легенда, что зал этот сделан как точная копия знаменитого "Максима" в Париже. Только знающие люди говорят, что это вранье. Наоборот, это "Максим" содран с нашей "Астории". Так-то...
За угловым столом в нише на красном велюровом диванчике сидел мужчина в модном кожаном пиджаке. Увидев Шерова и Павла, он встал.
- Вот, Вячеслав Михайлович, это и есть тот самый Павел Дмитриевич Чернов, о котором я рассказывал.
Мужчина в кожаном пиджаке развел руки в стороны, сказал "О!" и протянул руку Павлу.
- Очень, очень приятно, Павел Дмитриевич. Я Лимонтьев, Вячеслав Михайлович Лимонтьев, замдиректора института имени академика Рамзина.
У Павла мгновенно участился пульс. Он порывисто сжал руку Лимонтьева.
- Значит, наконец присвоили имя Рамзина? Это правильно, правильно! - с чувством произнес он.
- Предлагаю сесть, - с чуть заметной усмешкой сказал Шеров и первым подал пример. - Меню уже изучили, Вячеслав Михайлович?
- Изучил, Вадим Ахметович, и более того, позволил себе сделать заказ - на свой вкус.
- Зная ваш вкус, возражать не стану, - ответил Шеров. - Ну-с, Павел Дмитриевич, что сначала - с Вячеславом Михайловичем о ваших делах или со мной о Тане?
- Да, Таня, - спохватился Павел. - Вы ее видели? Как она?
- Если позволите, Павел Дмитриевич, давайте в первую очередь о наших делах, - вмешался Лимонтьев и посмотрел на часы. - За мной через пятьдесят минут заедут.
- Да, да, разумеется.
У Лимонтьева была подчеркнуто интеллектуальная внешность: удлиненное лицо, высокий лоб, очки в солидной оправе. Общее впечатление несколько нарушалось золотыми коронками на передних зубах и массивным перстнем с топазом. Он уперся локтями в стол и наклонился поближе к Павлу.
- Насколько я понимаю, Павел Дмитриевич, та тема, которой вы столь успешно начали заниматься при Андрее Викторовиче, теперь закрыта?
- Да. Уже несколько лет.
- Почему, позвольте спросить?
- Объявлена неперспективной. Если точнее, то мне сказали, что под нее не готова технологическая база и неизвестно, когда ждать практических результатов.
- Да, - вздохнул Лимонтьев. - Все торопимся, все хотим прямо завтра результат, на тарелочке с голубой каемочкой, перспективно мыслить не умеем. Вот и доторопились. Слыхали, что американцы-то творят?
- Слыхал, - сказал Павел, глядя в стол.
- Откровенно скажу вам, Павел Дмитриевич, по этому поводу наверху имеется определенная озабоченность. Есть мнение, что эту тему следует открыть заново. Как, Павел Дмитриевич, есть желание поучаствовать... впрочем, что это я? возглавить, конечно же?
Павел сжал кулаки под столом.
- Есть, - сказал он. - Только нужно, чтобы Просфорову были спущены четкие указания. Вы же нашего Ермолая Самсоновича знаете.
- Знаю, - подтвердил Лимонтьев. - Только Просфорова мы подключать не будем. Как и ваш институт в целом. Павел изумленно посмотрел на Лимонтьева.
- Видите ли, Павел Дмитриевич, мне думается, мы в свое время сделали большую ошибку, что вписали вас с вашим открытием в сугубо прикладное учреждение, к тому же подчиненное оборонке, - глубокомысленно произнес Лимонтьев. - Боюсь, если мы пойдем по второму кругу, история может повториться. База-то технологическая как тогда была не готова, так и сейчас.
- И не будет готова, - горячо сказал Павел. - Не подо что. Минералов не осталось, и пока я не получу возможность полноценной экспедиции...
К ним неслышно приблизился официант в черном смокинге с бабочкой и принялся выставлять на стол салаты, заливную осетрину, корзинку с булочками, бутылки с водой и запотевший графинчик. Павел замолчал, ожидая, когда официант уйдет.
- Вот и я считаю, что необходим комплексный подход, которого ваш институт обеспечить, извините, не сможет, - глядя в удаляющуюся черную спину, сказал Лимонтьев. - Должна быть, с одной стороны, группа квалифицированных геологов, геофизиков, кристаллографов, которая занималась бы минералами и только минералами. Генезис, химия, петрофизические и структурные свойства, возможности лабораторного воспроизведения, закономерности месторождений, перспективы изыскательских работ на других территориях Союза. А с другой стороны, электрофизики, электронщики, системотехники... Первая группа будет, естественно, под вами, а координацию работы обеих групп я, пожалуй, мог бы взять на себя. - Он придвинул к себе блюдо с осетриной и, налив в бокал минеральной, продолжил: - Только так можно рассчитывать на что-то реальное. У нашего института такие возможности есть.
- Но, понимаете, это очень неожиданно, - сказал Павел. - Переезд в Москву... Я должен посоветоваться с отцом, с... с Татьяной. Конечно, у нас здесь очень хорошая квартира, но все равно, обмен на Москву, переезд - это время, хлопоты...
- Которые при желании можно свести к минимуму, - закончил за него доселе молчавший Шеров. - Что же вы, Павел Дмитриевич, ничего себе не положили? Кормят тут неплохо, заявляю со всей ответственностью.
Он взял в руки блюдо и положил Павлу на тарелку осетрины, придвинул к нему квадратную мисочку с салатом, воду и рюмочку водки, заблаговременно наполненную официантом. Лимонтьев поднял свою рюмку.
- Предлагаю выпить за успех нашей научной инициативы! - торжественно и чуть иронично произнес он, сделал маленький глоток и поставил рюмку на стол. Павел просто поднял и поставил, не поднося ко рту.
- Что же вы, Павел Дмитриевич? - спросил Шеров.
- Простите, как-то не хочется голову туманить, - немного виновато сказал Павел.
- А второй, между прочим, и не предвидится, - сказал Шеров и перевернул пустой графин. - 0-пуант, как говорят французы. Трезвая голова никому не помешает.
- Я, правда, к куропатке мускателя заказал, - добавил Лимонтьев. - По это легкое вино.
- Мускат легкое? - удивленно спросил Павел.
- Не мускат, голубчик, а мускатель, - поправил Шеров. - Очень большая разница. Ну ничего, эти пробелы в вашем образовании мы с Вячеславом Михайловичем быстро заполним.
Лимонтьев довольно усмехнулся и отправил в рот кусок осетрины. Павел хлебнул из рюмки и запил водой.
- Особенно меня беспокоит отец, - сказал он. - Он полжизни здесь прожил, к дачке своей прикипел. И вообще в его возрасте перемены...