Страница 6 из 6
«Тень черепахи»
Сидя на камне, он слушал прилежно,
Как дрозд, точно капля туманом,
наливается пеньем,
Ясень шумит и пряди тугие рассекает
воздушное беличье тело.
Он слушал, как северный ветер,
Повелитель его головы седой
и запутанной,
Сулит прохладу камням и тем,
кто ступает по ним, потеряв счет шагам.
Сидя на обломке скалы,
уходящем корнями в горючие бездны песка,
Он наблюдал сотворение вечера,
Возвращение ветра и то, как клевер
соком исходит,
И как забор накренился –
Прогнили столбы, и сети глухие хмель
развесил по стенам.
Он бормотал, а вдали, на краю Ойкумены,
Сосед размеренно пил за бархатным
черным столом,
Закат выстригая глазами.
Он бормотал, а за углом на дороге
Продавец керосина играл на слезной трубе.
Он бормотал и слушал свое бормотанье,
словно пенье дрозда, уносимое ветром,
А потом вошел в дом и твердой рукой
записал в серой тощей тетради:
«Господи, любовь так одинока!
Взгляни же на тех, кто вернулся назад».
Далее следовали наблюдения о погоде,
Но ниже я вновь его руку узнал:
«Ближе к вечеру, почти касаясь меня,
Смерть пробрела от колодца к воротам,
И клонилась ее голова под бременем
неизвестных цветов.
Я видел еще, как человек моих лет
рыдал, простирая к ней руки,
Я видел, как отделился огонь от воды,
Я ничего не видел.
Я сидел, боже мой! на обломке скалы
И слушал, как заплетает волосы ветер».
Я замер:
Среди отрогов зеленых горькая вишня
пляшет над расщепленным стволом
одуванчика…
Покуда ветер занимает меня
И она, пригибающая осторожно к земле
ветку ореха
(еще не стала мясистая кожура скорлупой).
Скатываются искры с пыльных запястий,
И глиняный дом влажно сияет в тенетах
ветвей,
Едва ли сырых белых стен коснется
наш взгляд,
Голубь перелетает с ореха на липу.
И тишина, сродни желтоволосой звезде,
вершит круг за кругом,
Освобождая разум от кожуры повторений,
А потом он предстанет как жест, открывающий
извечность этого вечера,
горькой, незрелой вишни в горячем потоке
дыхания.
Остается спросить –
Кто вонзил в мою грудь
Вскрик глухой изумления
ей, себе самому, горьковатому свету
и облакам, темнеющим час от часу.
Протянув ноги, спиной прислонясь
к стене, уходящей в парящие ветви ореха,
Я доживаю ночи остаток – в толчее
поющих деревянных фигурок
кто-то нежно и больно плетет
предутренний сон у висков.
Тонкая вязь ветвей, солнца и пыли
бьется в холодных словах
изумленных лучей,
Запах олифы, разбуженной извести, света –
С черепахою схож. Коричневый лист –
недвижим в реках зеркального ветра,
Смола в черный янтарь обратилась.
И кажется мне,
что задержать ненадолго дыханье –
Метнешься над смугло-сиреневым садом –
Изогнут хребтом, – глотая раздирающий мед
страха и счастья
в душных небесных разливах лазури,
Где плещет, блистая, река незамкнутой
крови пернатых!
Странно, словно тебя не хватало,
Чтобы научиться смотреть, запоминать,
забывать и вновь возвращаться
к воспоминаниям.
Небожители (только неведомо кем)
избавлены от подобных
страданий –
Стоило солнечному лучику лечь
в излучину локтя,
Как открываются двери и вижу я:
Продрогшие стены, сырости пятна
и пасьянса оцепеневший фейерверк,
где к шее твоей тянет клюв,
точно голубь, тюльпан.
Но стоит лучу родиться в узком листе
И ожить в дымной капельке крови –
Передо мной ты опять, облеченная именем
Или золотом старым тающих листьев
в сумерках августа.
Пятый час.
Прядь волос у пространства
отсекла часть лица,
Час, другой и года –
Время лета, огней глубоких и ясных –
несколько лет непонятной любви.
…А ведь получается так: покуда мы любим, мы еще кое-чего стоим. Но если любовь исчезла, а это с каждым может случиться: сил не хватило, верить себе перестал, еще что-то… – считай, пропало.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.