Страница 100 из 146
К завтраку не вышли ни Максимилиан, ни Архимед, ни Гоша.
В двенадцатом часу Архимед показался на верхней палубе, где Таня принимала солнечные ванны, и устало плюхнулся в соседний шезлонг. Его смуглое лицо было пергаментно желтым, под глазами чернели круги.
- Как оно? - осведомилась Таня.
- На полторы сотни опустил меня, сучара. А Гошу на все три.
- Это ж надо умудриться столько в преф сдуть. Вы что, по рублю за вист играли?
- Под утро на "очко" перешли. Везунчик он, твой Максимилиан.
- Кому везет в карты... - Не договорив, Таня наклонила голову и поцеловала Архимеда в висок.
- Ох, стиляга-динамистка... - Архимед вздохнул. - Пошли, что ли, по "хайнекену" вмажем с горя. Я угощаю.
Последние десять дней круиза азартная троица резалась в карты едва ли не каждую ночь. Архимед с Гошей рвались отыграться, но все больше проигрывали, хотя и не так крупно, как в первый раз. Максимилиан ходил бледный, но весьма довольный собой и почти трезвый.
- Ну вот, - похвастался он Тане уже после Стокгольма. - Круиз, считай, уже окупил. То ли еще будет, ой-ей-ей! - Он понизил голос. - В Хельсинки я устрою им тихую Варфоломеев-скую ночь, а дома мы с тобой гульнем от души, эх, и гульнем же!
- Ты, Максимилиан, особенно-то не зарывайся.
Он махнул рукой и самодовольно хохотнул.
- Да ну, чего там. Это ж лохи, караси, кость совсем не рюхают. Тыщи на три обую, чует мое сердце.
В Хельсинки, где "Пушкин" стоял последнюю ночь круиза, чтобы утром взять курс на Ленинград, Гоша с Архимедом "обули" Максимилиана на двадцать шесть тысяч. Момент был загодя выбран Таней: она посчитала, что раньше этого делать не стоит - слабак Максимилиан мог в расстроенных чувствах сигануть за борт или рвануть на берегу в ближайший участок и попросить политического убежища. А так он до самого Ленинграда находился под неусыпным контролем Архимеда, который поддерживал его смертельно раненную душу в нужном тонусе, перемежая водочку с убедительными рассказами о том, что такое "счетчик" и как среди солидных людей принято поступать со злостными должниками. В последний час дошедший до полной кондиции Максимилиан был передан под опеку Тани, которая всячески утешала его и дала слово, что поможет ему расплатиться с долгом в течение тех четырех дней, которые дали Максимилиану победители.
- Дай Бог, если сумею тысяч двадцать пять набрать. Это же такие сумасшедшие деньги. Ума не приложу, как отдавать буду... У меня на книжке всего три четыреста, остальное придется в темпе одалживать у друзей, родственников. Под покупку дачи.
- Какой дачи?
- Твоей, разумеется.
- Но... но она стоит сорок тысяч как минимум...
Таня печально улыбнулась.
- Максик, милый, ну хоть режь, больше не наберу так быстро. Есть у меня, правда, один очень состоятельный знакомый, но он в отъезде, увижусь я с ним через месяц самое раннее.
Максимилиан обхватил голову руками и застонал.
- Через месяц уже пятьдесят набежит! Эти гниды мне счетчик включили - по куску в день! Таня вздохнула.
- Ох, Максик, предупреждала я тебя - не послушался... Эй, а может кто из твоих подороже купит?
- Какое там? У кого такие бабки есть, так те сейчас на курортах пузо греют! Мертвый сезон.
"Так я тебе и позволила по друзьям твоим бегать! Посидишь пока на дачке, Гоша за коньячком тебе бегать будет, а Арик пылинки сдувать. Хотел гульнуть вот и гульнешь напоследок", - подумала Таня, а вслух сказала:
- Вот видишь. Соглашайся на мой вариант. Лучше не найдешь.
На самом-то деле ей нужно было не двадцать пять тысяч, а двенадцать - по шесть на брата. Во столько оценили свои услуги Архимед и Гоша, потомственный московский катала, пока малоизвестный в Троцком кругу, ибо еще только начал набирать стартовый капитал - вещь архиважную для всякого солидного игрока. Одних шеровских "отпускных" на это хватало с избытком.
От лишних подробностей этой истории она Никиту избавила, рассказав только, что познакомилась в круизе с одним богатым наследничком-пропойцей, который по дружбе предлагает выгодно купить дачу в престижном подмосковном поселке. Брат слушал ее, не перебивая, склонив набок голову и попыхивая трубочкой, а когда она замолчала, спросил:
- При чем же здесь я?
- Официально оформить покупку на себя может только москвич. У тебя же прописка есть?
- Есть. Тестюшка будущий заблаговременно подсуетился, чтобы мне, значит, без затруднений на дунайский островок отбыть. После свадьбы будет у нас с Пловцом собственная малогабаритка в Бибирево.
- А не мелко ли плаваете?
- Чем богаты... И то спасибо, что двухкомнатная - на каждого по индивидуальной камере, хоть глаза друг другу мозолить не будем.
- Совет да любовь! - Таня усмехнулась.
- Ладно, хорош дыбиться. Ты лучше скажи, сестрица разлюбезная, я-то что с твоей покупки буду иметь?
- Мое доброе расположение. Мало?
- Маловато будет. Еще?
- А еще прощу тебе четыре сотни, что Ваньке на кольца зимой занимал.
- И только-то? Да что для такой лихой герлы-урлы четыре сотни?! Мелочевка. Подмосковная-то чай подороже станет. Бывал я в тех палестинах, каждый домик там тянет не меньше полста тысяч.
- Сколько тянет - не твоего ума дело. Говори, что тебе надобно? Деньжат подкинуть, что ли?
- Да будет тебе. Советские дипломаты не продаются. Американку дашь?
- Какую еще американку?
- Три желания. Исполнишь?
- Смотря какие желания...
- Нет уж, без условий. Любые. Не бойся, ничего особенно лютого не выдумаю, родную сестренку не обижу.
- Как бы я сама тебя не обидела ненароком... Ладно, я согласная. Только мотри, Микита, Бог он таё...
- Это ты чего? - вылупив глаза, спросил он.
- Так, классику вспомнила. У Толстого так один шибко положительный дед Аким сына своего наставлял, тоже Никиту. Только плохо кончил тот Никита, не послушал мудрого старичка...
Никита плавно выпустил в потолок колечко сладкого дыма.
- Ну, не знаю, до сей поры кончал нормально. Народ не жаловался...
Таня прыснула в кулак, Никита разлил вермут по стаканам...
За час Таня успела сделать нужные звонки - по своим каналам заказала на завтра авиабилеты до Москвы, связалась с Архимедом. Тот сообщил, что дачка и впрямь очень дельная, порядок в ней наведен образцовый, личные вещи хозяина перевезены в Кузьминки, документы на продажу готовы, продавец не просыхает, приручен полностью и ни на какие фортели явно не способен; сказал, что подошлет Гошу с машиной прямо во Внуково, к самолету. Оставалось собраться, но это быстро. Теперь можно немного дух перевести...