Страница 49 из 88
Париж последняя неделя 2007
Рождественская иллюминация окутала Париж. Оля раздражёно заметила, как муж в очередной раз посмотрел на часы. Он явно жалел, что согласился на её эксперименты. Сейчас отец пошел за коробкой с елочными игрушками, мать поставила в печь фаршированного гуся, душа требовала мираж детства.
Для Оли католическое рождество не праздник. Современный образованный человек не может придавать значение всей этой чуши. В прошлом году с любопытством посмотрела довольно милые штучки, но придавать им серьезное значение она не собиралась.
Париж другое дело! Полдня бродили по Монмартру, покупали славные пустячки, а потом взяли бутылочку хорошего вина и распили в номере. Но чувство наигранности не оставляло. Может, она тосковала по своим родителям, которых не видела больше года. Всё как обычно, но почему-то пресно.
Утром следующего дня позвонил Фишер и она возмутилась. Просьба была пустяковая, выполнить не сложно.
– Я пойду в Лувр, – не захотела Оля менять планы.
Макс поехал к друзьям босса один.
Она бродила по огромному музею, и мысленно жаловалась шедеврам: как выделить главное в жизни и управлять эмоциями. Те отвечали страстями, где меркла обыденность. От их количества впечатление притуплялось.
«Фаюмский портрет» рассеяно прочла она табличку, и как заведенная, пошла в довольно скромный отдел.
Холодные лучи зимнего солнца скользили по стене, вдыхая жизнь в портреты, написанные две тысячи лет назад.
– Мама, – прошептала в растерянности Оля, уставившись на портрет молодой черноволосой женщины с огромными карими глазами. Пространство искривилось…
Зелёный дворик Фаюмского оазиса душил запахами и щебетанием птиц. Мать (генетическая копия Илисы[1]) готовилась позировать художнику и примеряла драгоценности. Она надела нитку жемчуга, посмотрелась в зеркало, сняла. Примерила коралловое ожерелье, не то. Обвила вокруг шеи шнур древнего пояса амазонок, шея превратилась в золотую кольчугу, а они с сестрой и братом прыгали вокруг, выражая свое восхищение и хлопая в ладоши…
– Мне тоже нравится этот портрет, – вывела из транса Олю фраза на английском языке.
Она повернулась, молодая англичанка смутно казалась знакомой. Дежурно ответила на случай, если действительно встречались:
– Реалистичность изображения поражает.
– В Лондоне тоже есть галерея фаюмских портретов, – продолжала ценительница предсмертной живописи.
– А я посещала выставку в Берлинском музее.
– Эллин Сомерсет – представилась молодая женщина.
– Ольга Леман, – в ответ улыбнулась Оля.
Ещё раз посмотрела на полотно, висящее на стене. Женщина, изображённая на портрете, отличалась от её реальной мамы, как небо и земля. И тут её пробило – англичанка, будто вышла из альбома фотографий Аллы Михайловны тридцатилетней давности.
Ночью снова накрыли видения.
[1] Илиса – персонаж первой книги «Лабиринты любви».