Страница 5 из 128
Антон Рубин полулежал в кресле-мешке в дальнем углу темного павильона. Одна его нога была вытянута вперед, другой, согнутой в колене, он расслабленно покачивал из стороны в сторону. Покусывая губу, Антон разбирался в новом смартфоне. На съемочной площадке рабочие перемонтировали декорацию.
В павильон втащили ярко-красный диван замысловатой формы, весь состоящий из завитушек и прорезей, внесли огромную кипу драпировок. Их разноцветные хвосты волочились за рабочим пестрым шлейфом.
Ассистентка бежала к Антону через весь павильон, прижимая к груди плотную папку. Ее каблуки звонко цокали по бетонному полу, эхо терялось где-то в вышине, в стропилах бывшего цеха.
— Антон Владимирович, — прошептала она, голос пресекся от волнения.— Меня попросили сказать, что еще примерно полчаса. Сейчас начнут выставлять свет.
— Хорошо, спасибо, — ответил Антон и снова опустил голову, но девушка не ушла.
— Простите, Антон Владимирович…
— Да? — он снова поднял на нее взгляд, и увидел, что она покраснела до корней волос. Сжимавшие папку тонкие руки заметно тряслись.
— Они еще просили вас переодеться. Заказчик не утвердил брутальный стиль. Хочет романтику.
— Хорошо, — Антон встал и сразу оказался выше ассистентки почти на две головы. Он улыбнулся, стараясь подбодрить ее, но только еще больше смутил, ее зрачки расширились, дыхание сбилось. — Вы меня проводите?
— Провожу, — невнятно ответила девушка и усилием воли отвела взгляд от его синих глаз. Антон бросил на кресло телефон. Как хищник, который крадется за безмятежной добычей, мягко и неслышно пошел следом за ней.
Антон вернулся в павильон спустя пятнадцать минут. Он был теперь одет в светло-синие джинсы и тонкую шелковую рубашку, распахнутую на груди. На площадке только начали устанавливать свет, и он пошел в свой темный угол, к оставленному смартфону. Однако сесть ему не удалось, потому что в углу за креслом стояла девушка — черноволосая, невысокая, стройная. Она стояла вплотную, так что пальцы ее ног касались грубой ткани мешка. Если бы Антон сел, ее подбородок навис бы над его макушкой, и она смотрела бы прямо на экран его смартфона.
— Здравствуйте, — сказал Антон, засунув ладони в карманы тесных джинсов и прижав локти к бокам. — Вы здесь работаете?
— Я бы так не сказала, — девушка пожала плечом. Она смотрела не на него, а на красный диван под яркими софитами.
— То есть, вы не ассистентка?
— Я из других. Из тех, которые не ассистентки.
Она странно выговаривала слова — чересчур мягко, глотая окончания, с едва уловимым акцентом, но при этом артикулировала четко, и Антон не мог отвести взгляда от ее губ. Они были розовые, бархатистые, ровно очерченные, словно нарисованные на листе бумаги.
Широкая, неряшливо обрезанная понизу тельняшка сползала с одного ее плеча, джинсовые шорты были чрезмерно коротки, а обуви на ногах вовсе не было. Ее босые ступни стояли на цементном полу, но, казалось, она не замечает ни грязи, ни холода.
Рассеянный свет далеких софитов едва проникал в этот угол, и в этом отсвете кожа девушки загадочно мерцала. Антон видел множество пудр, производящих подобный эффект, но это была не пудра. Казалось, ее тело покрывает тончайший слой воды, который отражает едва заметную игру света. На ее руках и плечах словно расположились десятки галактик. Волосы девушки были мокрыми и лежали на голове отдельными ровными прядями, словно она только что вышла из душа и расчесалась гребнем с редкими широкими зубцами.
— Как вас зовут?
— Лина. А вас?
— Антон. Разве вы не знали?
— Нет. Я обязана знать?
В ее голосе царила космическая пустота. От ее речи без интонаций и от взгляда, который мог бы принадлежать незрячему человеку, у Антона перехватило дыхание.
— Нет, не обязаны, просто обычно знают, — он постарался сказать без нажима, но вышло самодовольно.
— Антонио! — закричала ему издалека продюсер. Голос у нее был высокий и резкий, как у неудавшейся оперной певицы. — Где ты, звездный мой мальчик? Мы ждем тебя, Антонио!
Она шла к нему от декораций и щурилась, стараясь разглядеть, с кем он разговаривает. Антон совсем ее не помнил, вчера с ним работал высокий крупный мужчина с красным лицом и привычкой подчеркивать свое одобрение густым круглым хохотком.
— Через минуту начинаем, — сказала продюсер, обвивая сильную руку Антона своими тощими руками. — Пойдем, режиссер хочет объяснить тебе новую концепцию ролика.
Антон обернулся и увидел, что Лина скользнула в густую тень у стены.
— Кто это был? — спросила продюсер.
— Не знаю.
— Скажу охране, пусть ее выведут.
Антон посмотрел на продюсера. Она была довольной высокой — ростом ему по плечо — и немолодой. Неестественные черты ее лица говорили о пластических операциях, под светлым деловым костюмом угадывался утягивающий корсет. Ее руки были высохшими, с синим узором выступающих вен и дорогим маникюром.